— Нет, не люблю бетонные коробки.

— Ничего себе, коробка, — цокаю я. — Здесь однокомнатные квартиры, как «трешки» в простых домах, и стоят, как особняки. Да и вообще, комфортно. Не считая этого чёртова лифта.

— Дело не в квадратных метрах и стоимости.

— Ну конечно, для вас, может, и не имеет значения. А для меня это предел мечтаний.

Черт, прикусываю губы. Моя подруга Ленка уже отругала бы меня за «колхоз». Никак не могу привыкнуть к размаху столичной жизни. Люди здесь живут на другом уровне. Для меня духи за пять тысяч – это шикарно. Я однажды ляпнула на работе, какие дорогие духи мне подарил Димка. Похвасталась так, что смеялось пол-отдела. Ну не умею я строить из себя дорогую женщину.

— Скворечник и есть скворечник. Я живу в своем доме. Свобода, никаких соседей за стеной. Никакого социума. Я где-то социопат.

«Я заметила», — проговариваю про себя, выдавая мужчине улыбку.

— Воздух чище, дышится легче, нет городского шума, свой участок, сауна, бассейн, — расписывает мне преимущества своего дома.

— Ну да, — киваю. — Каждому свое. А здесь, получается, живет ваша женщина?

На самом деле, мне не особо интересно, как и где живут состоятельные люди. Но нужно как-то занимать свои мысли, ибо меня снова накроет паникой в замкнутом пространстве.

— Получается, так, — кивает мужчина.

— Что же вы не забрали ее отмечать праздник в свой дом, где так все прекрасно, а приехали в этот скворечник?

— Не готов пока пускать ее на свою территорию, — спокойно отвечает он.

— Да ладно. А на ее территорию, значит, можно?

— Если она не устанавливает границ и допускает меня – да.

— А вы сложный человек, — усмехаюсь я.

— Может быть… — выдыхает, сам посматривая на часы.

Снова возникает неловкая пауза. Я не социопат, но не привыкла вот так близко общаться с незнакомцами. Мужчина откидывает голову, прислоняется затылком к кабине и прикрывает глаза. Мне бы его спокойствие. Моя паника трансформировалась в тоску и обиду. Не знаю, на кого обижаюсь. На себя, на лифт, на службы, на Димку за то, что захотел праздновать Новый год здесь, или на собственную пятую точку, которая встревает в такие вот приключения.

— А если нас не вытащат отсюда сегодня вообще? — тихо спрашиваю я, тоже облокачиваюсь на стену, откидывая голову. Ноги затекли. Но вытянуть я их не могу, иначе буду сверкать чулками и новыми кружевными трусиками.

— Тогда взломаем потолок и выберемся в шахту, — усмехается мужчина, открывая глаза.

— Ну я серьезно.

— Мы по-любому отсюда выйдем – вопрос времени. И чем позже это будет, тем хуже для управляющей компании.

— Нарычите на них? — смеюсь я.

— Нет, подам в суд и отсужу нам с тобой неплохую компенсацию.

— Ого, а вы сможете?

— Надеюсь – я не худший адвокат в этом городе.

— А вы адвокат?

Мужчина кивает.

— Ну, замечательно, — хлопаю в ладоши. — Тогда сидим до конца. Хоть денег заработаем, — шучу я, истерично посмеиваясь.

— Да, шубу себе купишь вместо испорченного мной пуховика.

— Точно.

Снова возникает пауза, которую разбавляет мой громко урчащий желудок. Я не ела целый день, некогда было.

Мужчина берет свой портфель и вынимает оттуда коробку конфет, открывает ее и ставит между нами.

— Проголодалась? Угощайся, — следом за конфетами из его портфеля появляется бутылка коньяка.

— Да еды у меня здесь полно, но я планировала ее съесть за праздничным столом, — вздыхаю я, указывая на свою сумку. — Сколько там до Нового года?

— Двадцать минут, — сообщает мне мужчина и скручивает крышку на бутылке.

— Да уж, похоже, мы встретим Новый год вместе.

— А как год проведешь… — ухмыляется гад и делает глоток из бутылки.

— Очень смешно.