Поэтому мы с блондиночкой продолжили умирать от страха на пару. Не скажу точно, чего боялась Майруэн, но меня в данный момент напрягало то, что внизу не виднелось ни пяди земли. Даже горы поглотило вязкое марево облаков.

– Ну чего это вы? – наконец вытряхнула себя из задумчивости Ариэлла. Посмотрела сначала на свою белую как снег визави, а потом на, вероятно, уже зеленую меня, сидящую с нею рядом.

К чувству страха прибавилась тошнота. Вроде и не трясло совсем, но стоило лишь заглянуть в щелочку между шторками, как на меня накатывала дурнота. Вестибулярка была в шоке от заоблачного полета.

– Боитесь его премудрости?

Да что у них тут за титулы! Полагаю, это она о змее.

– Страшновато немного, – послышался тихий голосок Майруэн.

Гленда хмыкнула:

– Ерунда! Это не испытание даже, а так, формальность. Всего лишь дань традициям.

Я бы на месте Герхильда некоторые традиции уже давно упразднила бы.

– Мы все чисты, а потому бояться нечего. Опомниться не успеете, как уже будем лететь обратно, – поддержала огненную красавицу Ариэлла.

Но белокурую, кажется, ее слова не успокоили. И меня, впрочем, тоже. У кое-кого – не буду тыкать в себя пальцем – рыльце, как говорится, в пушку. Ну не было в моих жизненных планах блюсти себя для Герхильда!

Оставалось надеяться, что хитрость Блодейны сработает.

Стук фальвовых копыт, дробивших промерзшую землю, неожиданно придал мне уверенности. Наше путешествие к Лазоревому озеру подходило к концу. На земле мне однозначно было спокойнее. Отдернув штору, с интересом выглянула в окно. Вереница экипажей, возглавляемая императорской каретой с эмблемой дракона, неслась по проселочной дороге, разрезая промозглый утренний воздух. Сквозь молочную мглу и деревья, растопырившие во все стороны темные кривые ветви, проглядывала светлая гладь озера. Тусклые косые лучи восходящего солнца струились с небес, растекаясь по толще льда, в которую было облечено жилище древнего змея.

Идеальное место для катка. Жаль, я сюда прилетела не фигурным катанием заниматься, а обвести вокруг пальца доисторического червя.

Как ни хотелось задержаться в карете, тепло в которой поддерживалось при помощи все той же магии, и поприсутствовать на заплыве невест в качестве зрителя и комментатора, пришлось покидать насиженное местечко.

Скальде, Игрэйт, лже-Леша и еще несколько незнакомцев стояли у сероватой кромки озера и о чем-то негромко переговаривались, глубокомысленно глядя в туманную даль. Чуть в стороне на берегу темнели лодки, вытянутой формой напоминавшие гондолы. Как сказала эссель Тьюлин, их доставили сюда заранее, чтобы ничто не задерживало начало ритуала.

И все равно в сердце слабо тлела надежда, что его великолепие передумает проводить испытание. Змей наверняка впал в зимнюю спячку и банально не захочет выныривать на поверхность, чтобы с нами пообщаться. А мы не сможем поплыть.

Разве что нас пешими к нему отправят…

– Отойдите! – обернувшись, велел наследник, и алианы дружно схлынули к каретам.

Мужчины тоже поспешили расступиться. На берегу остался только один молодец, по виду – ровесник Герхильда. Лет тридцати, от силы тридцати пяти. Такой же бугай в дорогом плаще.

«Маг», – поняла я, когда незнакомец простер к озеру руки. А в следующую секунду, после его сотрясшего пространство грозного крика, по тускло поблескивавшей ледяной глади прокатилась мощная огненная волна. За ней другая и третья, пока в небо не взвился удушливый пар. Лед затрещал, распадаясь на сколы. Лицо обдало жаром. Стало душно, захотелось стащить накидку, платье, а за ним и сорочку, прильнувшую к вмиг покрывшемуся испариной телу.