Однако, какая скромница. Теперь это редко встретишь…

Я присела рядом.

– Ника, – шепнула едва слышно, протягивая руку.

Девушка чуть нахмурила аккуратные брови, но жест знакомства приняла.

– Есения, – ответила так же тихонько. – Можно просто Яся.

Интересное имя! И оно весьма подходило ангелочку. Такое же теплое и светлое.

– Ты тоже помощница? – брякнула я прежде, чем успела прикусить язык.

Девушка вновь густо покраснела. Опустила голову, отчего белокурые локоны упали на лицо.

– Д-д-да, наверное, – прозаикалась бедняжка. – У нас с Ал… м-м-м, с господином Урсуловым контракт.

– Контракт?

Яся кивнула. А сама пальцами в подол юбочки вцепилась до побелевших костяшек.

Под сердце кольнуло нехорошим предчувствием.

– Ты… тебя заставили? – спросила, едва ворочая языком.

Но девушка покачала головой.

– Нет, я сама. Просто… все сложно.

И вновь посмотрела на меня.

Напряжение, сковавшее мышцы, слегка ослабло. В дымчато-серых глазах Яси не было отвращения или страха. Она смущалась, да. Чувствовала себя неловко и наверняка хотела бы, чтобы мини-платье стало более закрытым, но затравленной точно не выглядела.

Значит, происходившее между ней и Урсуловым как минимум приемлемо.

Это главное.

Я коротко кивнула и перенаправила внимание на мужчин.

Вовремя.

Берговски и Урсулов завели разговор о медицинском оборудовании и поставках комплектующих. Владелец «Логова» был связан с каким-то торгашом, который должен был вот-вот появиться… Очевидно, для него и стояло третье кресло.

Сбоку раздался тихий шелест открывающейся двери, и следом за ним короткое:

– Приветствую, господа.

А меня словно хлыстом обожгло. В ушах набатом застучала кровь, и мир смазался в одно черно-красное пятно, оставляя четким лишь одну фигуру.

Мразь, которую я не забуду даже после смерти! Ведь именно этот мудак купил меня. Избил, унизил, а потом вместе с другими несчастными спихнул в Черный Сектор, чтобы кучка богатых извращенцев полюбовалась на наши мучения.

И я бы, наверное, вцепилась в гнусную рожу ногтями, но не могла пошевелиться. Ярость выжигала изнутри и оседала на языке мерзкой горечью. Хотелось орать, но горло сжали фантомные тиски ошейника. Не давали вздохнуть…

Берговски резко обернулся и взглянул прямо на меня.

– Я сейчас вернусь, – обронил сухо. – Ни-ка, за мной.

Тон, которым он произнес мое имя, заставил вскочить на ноги.

Так называл меня только Берг! Но… но это ведь невозможно!

– За мной, я сказал! – рявкнул альфа.

И тело послушалось. Оно всегда слушалось Берга…

***

Я толком не помнила, как оказалась в этом зале. Все смазалось в одно пестрое месиво, музыка и стоны хлестали по ушам, в нос били пряные ароматы, а перед глазами, как якорь, маячила широкая спина Берга.

Казалось, я двигаюсь только благодаря ему.

Следую за мужчиной, который всегда был мне опорой. И сейчас он спасал меня от прошлого, ударившего слишком внезапно.

Перед глазами мелькнула до боли мерзкая рожа Малькома Грэя – именно так звали ублюдка.

Он выкупил на рабском аукционе сразу десять девушек. Каждую осмотрел лично. Меня и еще нескольких избил. Чтобы другие боялись.

А потом отправил нас в логово ублюдков.

До сих пор в кошмарах мне слышатся женские крики и мольбы остановиться. Отчаянные, полные такой боли…

– Держи, – в руки попал стакан.

Я уставилась на прозрачную жидкость, но заставить себя пить не могла – зубы стучали друг так, что наверняка искрошили бы стекло.

– Надо пить… – обласкал слух знакомый до сердечной судороги голос.

И моя ладонь попала в плен другой – большой и теплой.

Берг мягко подтолкнул стакан, и мои губы послушно раскрылись. В рот хлынула обжигающая жидкость.