«Соседняя дверь.» – моментально определил он, скользящим движением перемещаясь к нужному месту. Дверь не была закрыта, поэтому Ван Ин проник внутрь тихо и незаметно. В квартире, за сутки ничего не поменялось, лишь запах мочи и лекарств слегла выветрился. Знакомый с расположением вещей, парень сразу прокрался в комнату, где нашли женщину в коме, и быстро метнулся в длинном стремительном прыжке к человеку, стоявшему на подоконнике разбитого окна. Резко дернув мужчину вниз, опрокинул его на пол, вывернул руку и уперся коленом в позвоночник.

– Что вы делаете? – прохрипел мужчина.

– Хороший вопрос. Не даю тебе сдохнуть? Пытаюсь помочь малышкам избежать сиротства? – холодно ответил Ин.

– Ты ничего не понимаешь! Оставь меня в покое. Я сам решу, что лучше для моей семьи.

У парня медленно начинала уезжать крыша. Этот ублюдок решил за всех. Как он смеет умирать по своей воле, не подумав о родных и близких? Как они смогут жить без него? Он с легкостью решил расстаться с жизнью, наплевав на чувства людей, которые любят его, нуждаются в нем. В точности, как сам Ин, когда принял неправильное решение на том задании, самом последнем и роковом в его жизни. Красная пелена опустилась на глаза, Ван Ин поменял положение, теперь обеими ногами удерживая слабое тело на полу, обхватил шею руками и начал сжимать, наблюдая, как кожа под пальцами белеет, а человек под ним хрипит скребет ногтями в тщетной попытке вырваться.

– Тогда я сам убью тебя. – его руки, как смертельные тиски, сильнее сжимались на шее мужчины, стремясь не только задушить, но и сломать тонкие шейные позвонки.

– Стой!!! – заорали откуда-то. – Ты убьешь его! Ван Ин!

Знакомый голос с трудом проник в сознание парня, он поднял голову на помеху и оскалил зубы, словно хищник, предупреждая, чтобы никто не посмел отобрать его добычу.

Сяо Янь на миг растерялась, молчаливый и сдержанный Ван Ин сейчас был похож на обезумевшего маньяка-убийцу, почувствавшего кровь и близкую кончину своей жертвы. Борясь с животным безотчетным страхом, писательница Сяо кинулась вперед и попыталась разнять людей, слившихся в смертоносных объятиях. Казалось, Ин не заметил усилий Сяо Янь, тогда, в отчаянной попытке спасти положение, начинающая писательница сильно укусила парня за плечо, это помогло. Отползая подальше, она наблюдала, как глаза Ван Ина начинали возвращать себе осмысленное выражение, руки ослабили хватку, а сам парень, в итоге, медленно встал, молча глядя на свои руки.

– Ин-гэ, все хорошо. Давай успокоимся. А? Пойдем домой? Нечего нам здесь делать. Позже во всем разберемся. – Сяо Янь оглянулась и заметила пакет с продуктами. – Я тебе покушать приготовлю. Поедим, чаю попьем, только давай уйдем отсюда. Хорошо?

Воркуя и приговаривая, Сяо Янь удалось увести за руку Ван Ина из проклятой квартиры. Обернувшись, она сказала приходящему в себя мужчине:

– Господин Бай, пожалуйста, не покидайте жилье до нашего с вами разговора. Завтра с утра мы во всем разберемся. А пока отдыхайте.

Зайдя в квартиру Ван Ина, Сяо Янь, первым делом, отправилась на кухню варить рис, оставив парня стоять тупой куклой посреди прихожей. Рис был промыт, залит водой и поставлен на медленный огонь – он так и не успел обзавестись новой рисоваркой, а старая сломалась пару месяцев назад, поэтому приходилось довольствоваться обычной кастрюлей. Пока возилась на кухне, Сяо Янь следила за хозяином жилища, тот не шевелился, полностью погруженный в свои мысли.

– Ин, что же ты стоишь? Пойдем, присядем, сейчас ромашку заварю, где она у тебя? – ласково начала женщина.

Парень не ответил, рухнув поломанной игрушкой на пол. Закрыл глаза и начал рыдать. Ван Ин всхлипывал, кривил губы и жмурил глаза, давая слезам беспрепятственно течь по щекам и подбородку, вниз по шее, скрываясь за воротом рабочей футболки.