Маша молчала, сонно наблюдая за ним. Холодок не заставил себя ждать и быстро прошелся по обнаженной спине. Она опять что-то натворила.

— Доброе, — хрипящим голосом ответила девушка.

— Мария, почему я тут?

Рассеянный взгляд блуждал по напряженному лицу Уильямса. Маша пыталась найти хоть малейший намек в его мимике. Но ничего, кроме ужасающего взгляда, напряженного подбородка и сжатых губ она не увидела. Его вопрос девушка забыла сразу же. Сон еще не отпустил.

Видя ее состояние, Сэм лишь тяжело вздохнул и потянул Марию на себя. Громко ойкнув, она вмиг оказалась в уже знакомой позе для наказания – животом на его коленях и попой кверху. Маша сразу проснулась. Ее словно холодной водой окатили. Она поняла, что сейчас опять получит по заднице. Поджав пальцы на ногах и уткнувшись в простыни лбом, она затаила дыхание.

— Простите, Хозяин, — хоть как-то попыталась сгладить всю ситуацию Маша.

— За что? — спокойно спросил Сэм.

Его ладони уже начали поглаживать почти зажившие ягодицы. При каждом касании Маша едва заметно дергалась. Боялась.

— За что, Мария? — настаивал на ответе он.

— Я… я… — Маша начала теряться. Не понимала она за что!

— Мария!

— Я не знаю! Понятно? Не знаю! — сорвалось у нее с языка, когда она запрокинула голову. Ее начало трусить от злости и страха. Но больше все-таки от злости. — Ну что я опять сделала? — умоляюще простонала девушка, уткнувшись лицом в простыни.

— Во-первых, следи за языком! — рыкнул Сэм и отвесил один тяжелый шлепок, от которого Маша взвизгнула на всю квартиру. — Во-вторых, что я говорил про питание? — Второй шлепок.

— Я не ем три раза в день, — прошипела Маша, вжимаясь щекой в матрас.

— А теперь будешь! Иначе я накажу тебя так, что ты отсюда будешь удирать голой и не оглядываться! Ясно?! — схватил ее за покрасневшую ягодицу Сэм, чем вызвал новую волну шипения.

— Хорошо, Хозяин. Простите, Хозяин. Исправлюсь, Хозяин, — ерничала Мария.

Сэм лишь усмехнулся ее такому поведению. Он даст ей немного времени привыкнуть. Но потом пощады не будет. А пока в глазах Уильямса появился недобрый блеск. Сонная и дерзкая Мария зацепила его. Захотелось не только наказать ее, но и поощрить.

Маша сосредоточилась на дыхании, ожидая еще как минимум пары ударов, но их не последовало. Вместо этого Уильямс коснулся внутренней стороны её бедра, отчего она сразу вся сжалась.

— Мария.

По спокойному тону она поняла, что лучше ей этого не делать, и покорно развела ноги. От его прикосновений Машу била мелкая дрожь. Лежать смирно становилось тяжелее с каждым его прикосновением. А когда Уильямс коснулся ее лона, она громко выдохнула, посильнее цепляясь пальцами за простыни. Сэм очень ловко ласкал изнывающую от желания Марию. Менял темп, уделял особое внимание клитору и слегка надавливал на тугой вход, не проникая пальцами.

Долго Маша не продержалась. Начав громко постанывать, она сама старалась поймать его пальцы, хотела ощутить его внутри себя, как вчера в кабинете. Ей, черт побери, это нравилось, и она ненавидела себя за это еще больше.

— Черт, — ругнулась Мария, чувствуя, как к ней подбирается оргазм. Хотелось выть от удовольствия и просить еще. Но она лишь кусала губы и мычала в простыни, стараясь хоть как-то снять напряжение.

Когда перед глазами начали появляться блики, девушка выгнулась как кошка в ожидании последних движений Уильямса. И он… остановился. Резко убрал руки. От досады Маша чуть не разревелась.

— Это наказание, помнишь? — чуть ли не ржал Сэм. Ему нравилось, что он видел. Подпихнув Марию, он дал понять, что пора подниматься.

Ее трясло, как наркоманку, не получившую дозу, но Маша гордо встала с его колен и с вызовом посмотрела на своего мучителя. Между ног все жгло от неудовлетворения. Грудь болела, а в горле пересохло.