Католический катехизис
Сколько я себя помню, всегда хотел быть на небе
И жил тут, зная, что это лишь на время.
Что когда-то мне будет дано вернуться в свое небесное отечество.
Не то чтобы я не думал: после смерти ничего нет.
Лгали себе святые и пророки, зиждители храмов и мудрецы и поэты.
Нет у нас и никогда не было ни Отца, ни дома.
Вопль поколений, чающих помилования, раздавался в пустыне
и пропадал в пустыне, а они шли под землю вместе со своей
иллюзией.
Маски трагедии, тиары, литургические одеяния окаменеют
в болоте, как кости мамонта.
Так я думал, но сознавал, что со мной говорит голос Небытия.
Против которого бунтовала моя плоть и кровь,
а они меня вели в долгом путешествии среди людей.
Сколько раз я испытывал любовь и гнев, отвращение к людям,
благодарность и преклонение.
Их слабость согревала меня, их сила подпирала меня,
они были со мной в моих снах и бессонных ночах.
Если б не они, я был бы беззащитен, а глядя на них,
слагал гимны
В честь буковых лодок, металлических зеркал,
акведуков, мостов и соборов.
Всего, в чем проявляется наше подобие
Несказанному, нашему Отцу на небесах.

(2003)

Комментарий к стихотворению «Небо»

Автор этого стихотворения как будто бы считает, что вера в Бога основана на общение людей с людьми и на всём, что мы называем человеческой цивилизацией. Согласно Библии, Господь сотворил человека «по образу» Своему и «по подобию», и не божественная ли черта человека – присущая ему способность творить?

Цивилизация с ее постоянным, поразительным приростом открытий и изобретений представляет собой доказательство неисчерпаемых и воистину божественных черт человека. Но осторожно! В библейской притче о первородном грехе Адам и Ева поддались искушению змея: «Будете, как боги», – и отказались от единства с Богом ради своего самолюбия. Результатом было явление смерти, труда в поте лица, мук рождения и необходимости строить цивилизацию. Таким образом, если цивилизация доказывает божественные, неисчерпаемые творческие способности человека, то стоит заметить, что родилась она из бунта. Какой парадокс! Но наверное согласующийся с богословием, ибо бунт мог явиться лишь потому, что человек при сотворении был наделен свободой.

Итака, стихотворение обращается к запутанности христианского богословия и чем-то похоже на головоломку, но, пожалуй, единственная вина автора – в том, что он вторгся на территорию, которая роится вопросами, но содержит мало ответов.

[8 мая 2003]

В честь ксендза Баки

Ну и мухи,
Ну и мухи,
Пляшут точно молодухи,
В наши пляски влезли,
Как любезная с любезным
На краешке бездны.
Бездна – что безногий,
Бездна – без хвоста,
Лежит у дороги,
Перевернута.
Эй, мушки-дамы,
Мушки-господа,
Вашей думы, вашей драмы
Не узнает умный самый,
Веселитесь завсегда.
На дерьме коровьем
Или на повидле
Исполняйте фигли-мигли,
Исполняйте фигли.
А бездна не ест, не пьет,
Молока не дает.
Что же делает? Ждет.

(2002)

Сын первосвященника

Да, отец мой был первосвященник,
но напрасно меня теперь убеждают,
что мой долг – отца осудить.
Он был муж праведный и благочестивый,
защитник имени Господня.
Он обязан был беречь имя Господне
от скверны из уст человека.
На страстные чаянья моего народа
отвечали лжепророки, лжеспасители.
Неизвестный плотник из Назарета не первый,
кто выдавал себя за Мессию.
Мой отец был впутан в трагическое дело
откуда не было выхода.
В народных представлениях пришествие Мессии
стало равнозначно концу римской оккупации.
Мог ли синедрион допустить восстание,
что окончилось бы разрушением святого города?
Если б даже мой отец хотел спасти
Назарянина, тот нанес ему страшную рану.
Ранил его благочестие, самой сутью которой