Итак, ребенок постоянно балансирует между привязанностью и исследованием.

Маятник привязанности и исследовательского энтузиазма может в один момент качнуться с одного полюса на другой. Тогда родители должны быть в состоянии отреагировать на это немедленно и адекватно. Это не всегда легко, особенно когда ребенок с негодованием отказывается от помощи близкого и решительно заявляет: «Я сам!» – даже если дождь на улице упрямо опровергает это утверждение, а автобус отходит через пять минут. Или когда в парке малыш устремляется к утиному пруду, в то время как мама секунду назад напомнила, что надо поторопиться, чтобы еще успеть зайти в магазин.

Поскольку в таких ситуациях поведение детей противоречит родительским ожиданиям, фазу автономности и сегодня часто называют «периодом упрямства». Однако это определение сбивает нас с толку – оно будто ошибочно подразумевает, что ребенок ведет себя так нарочно, чтобы противостоять родителям и создать проблему. На самом же деле родители не имеют к подобному поведению никакого отношения – за ним стоит важное стремление ребенка к автономности, которое диктует ему его эволюционное наследие и без которого он ничему не научился бы.

Об этапах развития и процессах когнитивного созревания, которые в это время протекают у ребенка, мы еще поговорим более конкретно. В любом случае полезно всегда помнить об этих предпосылках, потому что они позволяют понять и оценить поведение малыша. Родитель, который не приписывает ребенку злонамеренности, скорее произнесет ласково: «Я знаю, ты хочешь застегнуть молнию сам, но сейчас мне нужно сделать это за тебя, потому что автобус ждать не будет!» И ему, скорее всего, придет в голову предложить ребенку конструктивное решение проблемы: «Ты можешь расстегивать и застегивать молнию в автобусе!»

Важно понимать: ребенок всегда «решает» сам, что активизировать в данный момент – свою потребность в привязанности или свое стремление к исследованию. Слово «решает» заключено в кавычки, потому что маленький ребенок не делает этого сознательно, он об этом и не думает. Тем не менее он достаточно компетентен, чтобы чувствовать, что ему нужно и чего он хочет именно сейчас. Например, если малыш упал и больно ударился или даже просто испугался, падение активизирует его систему привязанности. Своим плачем он хочет сказать: «Пожалуйста, возьми меня на ручки и утешь!» При привычном, любящем физическом контакте ребенок сможет снова зарядить свой «аккумулятор привязанности» и вскоре опять вернется в игру. Удастся ли ему это, во многом зависит от качества привязанности.

Чем меньше ребенок, тем больше он будет проявлять привязанность, и это совершенно естественно. Грудничок может лежать под дугой с игрушками в течение 10, 15 или максимум 30 минут – после этого он начинает звать мать или отца. То, что в нашей культуре часто называют «беспокойством», – просто поведение привязанности. Младенец достаточно изучил мир и хочет просто снова оказаться на руках у мамы или папы.

Ребенок постарше играет на детской площадке, качается, скатывается с горки и карабкается обратно. Многое из этого он уже может сделать самостоятельно, без помощи родителей. Тем не менее он будет поддерживать зрительный контакт со взрослыми и «без необходимости» кричать: «Ма-а-ама!» Это типичное поведение привязанности детей в возрасте от пяти лет и старше.

Будет гораздо лучше, если родитель с любовью ответит: «Я тебя вижу, я здесь!» – вместо того чтобы, подняв глаза от телефона, раздраженно бросить: «Что опять случилось? Неужели ты не можешь поиграть сам хотя бы пять минут?» В этом случае ребенок получает следующее негативное послание: «Моя потребность – это бремя». Если это ощущение повторяется часто, оно может стать основным настроением, которое, например, помешает выросшему ребенку формулировать свои потребности партнеру и воспринимать их всерьез.