«Я снова буду разговаривать с нею. От одного этого сердце замирает. А вдруг мы простимся и больше никогда не увидимся – не то чтобы какая-то особая причина, а просто так – тогда что? Тяжко мне будет – вот тогда что, никто и не сомневается. Получается, эта красивая, ухоженная, взрослая женщина вызывает во мне такое восхищение? Да нет же, здесь что-то другое. – Сумирэ отвергла эту мысль. – Я хочу быть рядом с нею, хочу, чтобы моя рука постоянно касалась ее тела. Не слишком это похоже просто на восхищение».

Сумирэ вздохнула, какое-то время рассматривала потолок, потом закурила. «Все-таки странная вещь: в двадцать два года впервые в жизни я по-настоящему влюбляюсь и совершенно случайно – в женщину».

Мюу заказала столик в ресторане, примерно в десяти минутах пешком от станции метро Омотэ-сандо. Новичку найти его было совсем не просто, да и внутрь попасть – тоже: ресторан явно не из тех, куда можно забежать по дороге и перекусить. Даже название его никак не запоминалось с первого раза. У входа Сумирэ назвала имя Мюу, и ее проводили в маленький отдельный кабинет на втором этаже. Мюу была уже там – пила минеральную воду «Перье» со льдом и оживленно обсуждала меню с официантом.

На Мюу была синяя рубашка «поло», поверх нее хлопковый свитер того же цвета, узкие белые джинсы, в волосах – гладкая серебряная заколка. На столе в углу лежали ярко-синие солнечные очки, на стуле – ракетка для сквоша и виниловая спортивная сумка «Миссони». Наверное, отыграла днем несколько сетов и встретилась с Сумирэ по дороге домой. На щеках Мюу еще играл легкий румянец. Сумирэ представила, как Мюу в спортивном клубе стоит под душем и смывает с себя пот, а мыло у нее – с каким-то невероятным запахом.

Когда Сумирэ вошла – как обычно, в своем пиджаке в елочку, штанах цвета хаки, с волосами, торчащими в разные стороны, как у сироты, – Мюу оторвала взгляд от меню и ослепительно улыбнулась.

– Помнится, ты как-то призналась, что равнодушна к еде, так? Не возражаешь, если я закажу для нас что-нибудь на свой вкус?

– Конечно, нет, – ответила Сумирэ.

Мюу выбрала для себя и Сумирэ одинаковые блюда. Заказала свежую белую рыбу, обжаренную на углях, под зеленым соусом с грибами – это было основное блюдо. Правильно «подгоревшая» корочка филе выглядела очень красиво. Можно даже сказать – высокохудожественно, так она была изящна и убедительна. Рыбу дополняли немного ньокки из тыквы, а также листья цикория, очень изысканно разложенные на тарелке. На десерт подали крем-брюле, который ела одна Сумирэ. Мюу сделала вид, что его не замечает. Обед завершал кофе-эспрессо. «Видимо, она очень внимательно относится к тому, что ест», – предположила Сумирэ. Шея Мюу была тонкой, как стебелек, на теле – ни грамма лишнего жира. Вряд ли она сидела на диете. Скорее всего, некогда решила для себя строго и без малейшего компромисса следить за тем, что ест. Совсем как спартанцы, отрезанные от мира в крепости на горном перевале.

За обедом Мюу и Сумирэ разговаривали как-то обо всем сразу и ни о чем конкретно. Мюу хотела узнать побольше о самой Сумирэ, о ее детстве и задавала много вопросов, на которые Сумирэ честно и добросовестно отвечала. Об отце, маме, о школах, в которых училась (и которые так и не полюбила), о премии, полученной на конкурсе сочинений (велосипед и энциклопедия), о том, как она бросила институт, о своей нынешней жизни. Никаких особо захватывающих событий там не было. Однако Мюу слушала историю ее жизни, буквально затаив дыхание, словно то был рассказ о стране с удивительными нравами и обычаями, где она ни разу не была.