– Где ты это ругательство откопал?

Я закатил глаза. Ну, вот зачем он время зря тратил? Уже бы давно в поисковике ответ нашёл.

– Темнота ты необразованная, Стрелец. Папильон – это порода собак. Той-спаниельки такие с лохматыми ушами. Папильон в переводе с французского означает «бабочка». Вот. Пока ты беседы вёл на высокоинтеллектуальные темы своего грехопадения и каялся перед Нессой, я тут погуглил. Болонки немного не то. А вот папильонки – самое оно для этой девчонки.

Ян посмотрел на меня, как на придурка. Ну, да. Ему проще думать, что я неразговорчивый бирюк с двумя извилинами, который хорошо знает своё дело, но не более. А мне всегда было плевать, кто что обо мне сочиняет или воображает.

Шуша

– Гад, сволочь, паразит! – костерила я жлобистого таксиста, когда ворвалась назад в Ксюшину комнату. Поток лестных эпитетов не иссяк за то время, что я поднималась лифтом, а потом тянула свой чемоданище до Ксюшиных дверей.

Естественно, на помощь мне никто не кинулся. Ну, и ладно, я девочка не гордая, могу и сама, всё сама… Хоть и впервые в своей жизни, кажется. Хорошо, что я спортом занимаюсь. Иногда, да.

Свои несметные богатства я с трудом запихнула под кровать. Так надёжнее. Никто не выгонит меня сразу. Буду сопротивляться до последнего!

– Всё хорошо, – наблюдала за мной, сложив ручки на груди, ведьма Ксюша. – Спать ты где собираешься?

Где, где… В Караганде! Не на полу же!

– А мы с Нессой! – хлопала я глазами, пытаясь выкрутиться. Всё моё естество вопило, что оно не согласно! На этой продавленной койке да вдвоём?! – Я маленькая! – пыталась привести веский аргумент.

Ну, короче, не выгнали меня. И вроде бы жизнь начала налаживаться: девчонки убрали, завтрак приготовили, накормили меня. Я даже чуть расслабилась. До тех пор, пока не раздался стук в дверь. Снова.

– Быстро! – зашипела змеёй Ксюша и замахала руками, указывая на шкаф. – Коменда, наверное, пришла!

Ляськи-масяськи, сплошные потрясения!

– Папка небось! – тряхануло меня, как на электрическом стуле, и я залетела в недра шкафа пулей.

4. Глава 4

Если бы я знала, кто заявился, ещё быстрее бы шевелила ножками.

Несса сжала мою руку, видимо, предупреждая. Да могла бы этого и не делать – я и так почти не дышала от страха.

– Добрый день, Ксения, – раздался в комнате знакомый голос. – Меня зовут Ефим.

Галахер заявился. Тот самый хрен, за которого папочка надумал Несску сплавить. Больное создание, судя по сплетням. Очень богатый, очень влиятельный, повёрнутый на девственницах и нравственной чистоте мерзавец.

Короче, к разговору я не прислушивалась. Кажется, и в обморок не провалилась, но перешла в какую-то другую реальность, куда посторонние звуки не долетали почти. Я только в общих чертах уловила, что Галахер Ксюху прессовал и сулил золотые горы, ежели она Несску сдаст.

Кажется, Ксюха его отшила. Но это неточно. Я как бы не понимала, кто в здравом уме и при светлой памяти станет на Галахера наезжать.

Фима ушёл. Я слышала, как за ним дверь закрылась. А мы с Нессой так и сидели в этом тёмном гробу. Ни она, ни я не находили сил выползти наружу.

– Вылезайте, отчалил ваш мафиози, – распахнула дверцы Ксюша. – Я проверила. И надо вам делать ноги, побыстрее. Это счастье, что вахтёрша сменилась. А то бы расспросили – уже бы всё. Крышка. Или ещё расспросят. Тут же как проходной двор, а не комната. Целый день паломничество. Кто-то да вас видел обязательно.

Да-да-да! Так и есть! – заметалась я по комнате, не зная, что делать. Видимо, настал час снова чемодан из-под кровати доставать. Какая жалость, он там уже привык, как родной. Как же выкрутиться-то, а?..