Я закричал.

Монстр успел придавить меня к кровати, опутал голову своими склизкими щупальцами. В этот момент я понял, что он гораздо более материален, чем его собратья, а значит и намного более опасен…

Я уже не мог кричать. Да что там, даже дышать был не в состоянии, а в голове звенела пугающая пустота. И лишь поток дикого липкого ужаса лился из души наружу, приводя мерзкое создание в полный восторг.

Спасла меня няня.

Она вбежала в спальню и спугнула существо. Оххр стремительно соскочил с моей головы и выпрыгнул в окно, а последним, что я запомнил, было склонённое над собой до смерти перепуганное лицо миниатюрной симпатичной няни, которой к тому времени перевалило уже за восемь тысяч лет…

Я был в беспамятстве больше двух недель, очнулся слабым, с частичной потерей памяти. Доктора разводили руками, не понимая причину моего состояния, и им с трудом удалось вернуть меня к жизни.

Поэтому встреча с оххрами даже в игре наполнила меня диким ужасом.

Я ненавидел их. Они были моими кошмарами. По крайней мере, до того момента, пока я не вступил в зрелость. Столкнувшись взглядом с иллюзорным вожаком оххров, я четко осознавал, что он ненастоящий, что он всего лишь выужен из моей памяти, но… подсознательное желание защититься несмотря ни на что вынудило меня вступить с ним в ментальный бой.

Быстро понял, что проигрываю. Это существо даже в игре лишало сил и разума, и тут вдруг…

Я узнал запах. Юля! Она пахла травами и морским бризом. Такой аромат источала ее кожа. А губы были столь мягкими и нежными, что у меня сразу же закружилась голова от… нахлынувшего желания.

Я испугался. Вдолбленные родителями запреты на отношения вне брака клеймом жгли душу. Но оторваться от девушки я просто не смог. Может, для игры это нормально? Насколько я знал, некоторые иширцы в игровом пространстве умудрялись даже жениться…

Когда же мои пальцы заскользили по ее обнаженной спине, внутри меня проснулся... голодный дикий зверь.

О-О! А это уже серьёзно!!!

Движения стали дёргаными, поцелуй превратился в жадную и нетерпеливую ласку, но в этот момент противный до скрежета зубов голос сообщил, что первый уровень игры пройден, и нас выбросило посреди новых локаций.

Юля стояла передо мной уже одетая, но разгоряченная и… облачённая в слишком знакомую для меня одежду. Вместо «пиратки» на меня смотрела служанка из поместья родителей. Волосы туго стянуты на затылке в строгий пучок, платье длинное и безликое, спереди белоснежный передник, на котором не допускалось оставлять ни единого пятнышка…

Поцелуи тут же были забыты, оххры тоже, вытесненные очередным витком грубо вытащенной наружу боли.

Я обернулся, с каким-то ненормальным трепетом осматривая высокое здание, в котором вырос.

Да, игра вернула меня во времена глубокой юности: именно тогда у нас перед входом по стене вился этот оранжевый плющ. Времена, когда мне пришлось сделать ужасный в своём уродстве выбор…

***

Я понимал, что всё вокруг иллюзорное, но, кажется, в игре эмоции сами развались наружу. Мне хотелось рвать и метать, хотелось придушить тех, кто заставил нас с Юлей переживать все эти тяжелые жизненные моменты заново, но…

Перед глупым желанием изменить неизменяемое я не устоял.

Дверь в здание поддалась с трудом. Да, она всегда была такой тугой, хотя родители так и не удосужились что-то поменять. Огромный холл с мраморным полом и высоченными пятиметровыми потолками встретил меня привычной прохладой.

Да, именно так выглядело всё вокруг, когда мне было всего сто лет…

Родители появились сразу же: мать в длинном до пола светлом платье, отец в позолоченной тунике, которая создавала ощущение торжественности даже дома. Оба неотразимо красивые, вечно молодые и… донельзя обозлённые на меня.