- Но я съела все! – возмутилась я, невольно поддаваясь его игре.

- А как же устрицы, а? Зря не съела, говорят хороший афродизиак.

- Кобель несчастный. Не будешь же ты меня насиловать?

- Поверь мне, Рыжик, когда я за тебя возьмусь, единственное насилие будет для моих соседей слушать твои стоны.

Я вспыхнула, как маков цвет.

- Ты…ты…

- Давай я тебе помогу: сексуальный? Очаровательный? Мужественный?

- Невыносимый. – зло прошипела я. Конечно, я размечталась, он весь день был милым, сдерживался, но свою сущность не сдержишь и она прорвалась наружу.

- Не надо было меня дразнить! Я сдерживался, как мог, но разве я похож на монаха-мученика?

Он снова меня поцеловал, чуть сдержаннее, чем в первый раз, но так же напористо, неимоверно распаляя меня. Да, на монаха он смахивал меньше всего. Я сдалась его напору, начала отвечать на этот бешеный ритм, отвоевывая своему языку место в своем же рту. Мне не хватало воздуха и хотелось большего, я всхлипывала, не то в попытках вдохнуть, не то от тягучей страсти заполняющей все мое естество.

- Алекс. – выдохнула я, сама не зная, что хочу – остановить его и просить продолжать. Он затягивал меня в водоворот страсти. Выбраться из него было невозможно. А хотелось ли?

13. 2.6. Алекс

 В этот вечер я, кажется, смеялся больше, чем за всю жизнь. Сегодня моя бестия упражнялась выводить меня из себя, но в итоге все заканчивалось моим смехом. Я сам себе поражался. Надо было приструнить ее, а я ржал, как конь. Когда она свалила меня в ванную, я честное слово, хотел свернуть ее птичью шейку, но увидев, как она заливисто смеется, сначала оторопел, а потом присоединился к ней. Не видел раньше ее смех, так, робкие улыбки. А вот искренняя радость в ее исполнении была прекрасна.

Но к вечеру не сдержался. Даже в ванной, когда намыливал ее губкой и проводил по телу, представляя, что это мои руки и то держал себя в руках. Ни одну женщину раньше не мыл в ванной. Трахать – трахал, но не мыл. Но самой большой пыткой, оказалось, сидеть рядом, как студентам-девственникам и смотреть кино. Она распаляла меня даже в своем жалком побитом состоянии. Я помнил, как погружался в ее шикарное тело и едва сдерживаю стон. В происходящее на экране не вглядываюсь, мысли заняты женщиной, сидящей рядом. Я не сдержался, когда она начала гладить меня. Мозг понимал, что она делает это не с целью меня завести. Но тело, и так слишком остро реагирующее на ее присутствие, ответило мигом вставшим членом.

Припал к ее вкусному ротику и показал ей все, что буду делать с ней дальше, не только языком. Сначала поддавалась мне, а потом на равных начала бороться со мной. Ух, что за дрянная девчонка…Мое имя из ее уст, просто музыка страсти. Уложил ее на диван, подмял под себя и только большим усилием не вошел в нее тут же. Тихо, Алекс, успокаивал себя, она еще не восстановилась, позже трахнешь ее, как ты любишь. Сейчас надо помягче. Оторвался от ее губ и поднял футболку кверху до самой шеи.

- Не надо, Алекс. – ну надо же нашла в себе силы сопротивляться.

- Расслабься, я только хочу сделать тебе приятно.

Лифчика на ней не было, и я сразу припал к груди. Обвел один сосок, потом другой. Всосал его глубоко в рот под ее рваный вдох. Член таранил штаны, яйца готовы были лопнуть от напряга, но я терпел, чтобы доставить ей удовольствие. Буквально зализать ее раны, дать ей немного свободы от самой себя, от гложущих мыслей и страха смерти. Покрывал поцелуями тело, руки, лицо, одновременно расстегивая и снимая с нее джинсы и трусики. Руками она гладила мои плечи, зарывалась в волосы руками. Мою майку она сняла уже давно и сейчас прижимала меня ближе к себе, пытаясь уложить меня сверху.