По обычаям зоннёнов молодым давался отпуск на целых пять лет жизни (аналог иширского медового месяца). Они не работали и не отлучались друг от друга ни на день. Ниэллин, правда, вполне мог периодически бросать невесту, чтобы развлекаться на стороне, это его тема. Но не в этом суть…

Если он всё-таки женат, то что забыл на флагмане около Ишира?

Парень выровнялся и быстро вернул лицу спокойное, уравновешенное выражение. Темно-синие глаза блеснули, длинная шея, увенчанная многочисленными украшениями, вытянулась. Хорош, гад! До сих пор хорош, но! Лучше всего он смотрелся бы в виде статуи у меня во дворе многоэтажки…

- Я здесь работаю… – заявил парень с достоинством. - Уже полгода как… А еще… - он сделал театральную паузу, - а еще я прилетел за тобой!

Я настолько изумилась, что всего на мгновение опустила ментальные щиты. Но вряд ли Ниэллину понравилось то, что он увидел в моей душе, потому что она источала… отвращение, от которого зоннён вздрогнул, нахмурился и даже побледнел.

Я быстро возвратила себе спокойствие и не меньшее достоинство, после чего усмехнулась и пренебрежительно бросила:

- Дурацкие у тебя шутки, Ниэллин! А если это всё всерьёз, то вынуждена тебя разочаровать: ты мне и даром не нужен! Давай сделаем вид, что не виделись и не разговаривали. А то ведь твоя драгоценная репутация может пострадать. Я, знаешь ли, давно уже персона, о которую можно измазаться, ты не знал? Так что… сгинь!!!

На этой грубой ноте я развернулась и направилась прямиком к камере, в которой лежал Лукас. В душе на самом деле бушевал такой ураган, что меня даже потряхивало. Нет, вовсе не из-за того, что я питала к этому индюку чувства. На самом деле меня коробило от мысли иметь дело с такими, как он. Сердце наполнялось болью – прежней болью отвержения и несправедливости, которые угнетали меня в прошлом.

Нет, ни за что не вернусь в то состояние! Лучше сконцентрируюсь на чем-то хорошем.

Лукас! У меня есть Лукас!!!

Он хороший, он приятный, он не такой, как Ниэллин…

Он хочет ночь любви? Что ж, я дам её ему. Подарю клону радость и себя не обделю. Потому что я тоже хочу забыться, чтобы вычеркнуть прошлое из сердца окончательно…

Ненавижу свою прошлую жизнь…

В этот момент ученые закончили обследование, и крышка камеры медленно отъехала в сторону. Лукас присел, приходя в себя, а я с каким-то новым ощущением пробежалась по его обнаженному торсу взглядом.

Лукас гораздо лучше Ниэллина.

Мы с ним в чем-то похожи. По крайней мере, я так чувствую. У обоих полно дрянных воспоминаний, оба хотим сбежать от старой боли…

Кажется, после встречи с бывшим женихом к исполнению своего обещания я была готова отнестись гораздо более позитивно…

17. Глава 17. Ультиматум и безумие...

Зоннёнский ученый поманил меня жестом в соседствующую с лабораторией комнату, пока Лукас приходил в себя и одевался. Я последовала за ним довольно настороженно. И хотя я не могла чувствовать его эмоций, но выражения синих глаз было достаточно, чтобы понять: меня не особо уважают здесь, но вынуждены терпеть мое присутствие из-за приказа Руэля Синоарим.

Мы вошли в небольшое светлое помещение, уставленное чисто зоннёнской многофункциональной мебелью, которая по щелчку пальцев могла трансформироваться во что угодно. Например, уютный белый диванчик мог вмиг преобразиться в кресло и даже в небольшую кровать, а письменный стол с лёгкостью превращался в неприметный комод, который легко можно было приставить к любой стене.

От обилия белого цвета заслезились глаза. Кажется, я совершенно отвыкла от столь слепяще-строгого стиля.

Ученый указал мне на кресло, а сам медленно стянул с себя длинный белый халат. Ожидаемо, под ним оказалась шёлковая туника до пят, которая облегала тощее тело подобно свадебному платью иширской невесты.