Едва переступив порог, несусь в зал и останавливаюсь возле большого окна, вид из которого открывается на улицу. Жду, что учебная машина покинет придомовую территорию.

Возможно, инструктор просто ковыряется в телефоне или штудирует список учеников на предмет, кого выбрать следующей жертвой автодрома.

Мне даже страшно подумать, что он из-за меня стоит перед нашими воротами. И не важно, что подобные выводы не поддаются никакой логике.

В конце концов, если Алексей и разглядел меня в темноте, то какое это имеет значение? Мы же никто друг другу, просто ученица и инструктор.

– Ты чего тут высматриваешь? Караулишь что ли кого? – раздаётся позади недовольный голос младшего брата, и я оборачиваюсь, пойманная с поличным.

– Нет, с чего ты взял? – отвечаю ровно, но нахальный брюнет оттесняет меня и, привстав на цыпочки, выглядывает в окно.

Шах и мат, мелюзга, пока ещё не дорос до старшей сестры.

Делаю пару шагов в сторону дивана, и падаю на него, на ходу хватая лежащий на подлокотнике пульт. Врубаю плазму и принимаюсь листать каналы, смотря при этом мимо экрана.

– Э, ты не заболела? – тянет свои руки к моему лбу, но я успеваю увернуться и хлопнуть по приставучим граблям. – Ты же телек не смотришь!

– Отвали! – не церемонюсь. – Может, именно сегодня я хочу посмотреть какую-нибудь нереально крутую передачу, а ты мне мешаешь!

До чего же приставучий у меня братец, вот смотрю на него и думаю: что из этого нахалёнка вырастет?

Егор пристраивается рядом со мной, вальяжно раскидывает ноги с видом крутого мачо, и пытается отобрать пульт.

– Иди лесом! – огрызаюсь грубо.

– Фу, какая, а ещё сестрой старшей называешься! Какой ты мне пример подаёшь? – вылупляет на меня тёмные глазища. – Я по-родственному телек вместе посмотреть хотел, а ты…

Ути-пути, кто-то пытается надавить на мою жалость. Даже губёшки надул, обидку изображая.

– Что там у вас опять? – в дверном проёме возникает фигура матери.

В одной руке она держит стеклянную миску, а во второй венчик. Женщина что-то старательно взбивает, не глядя, потому что всё её внимание устремлено на нас.

– Ничего, ма, – отзываюсь моментально, Егора при этом в бок толкая. Пусть только попробует пожаловаться.

– Ну-ну, смотрите, не вздумайте опять ссориться, а лучше на кухню приходите. Я омлет готовлю, а вы пока салат нарежете. Отец через десять минут приедет, сядем все вместе поужинаем.

Она смотрит на нас выжидающе, но, ни я, ни Егор, подниматься не спешим. Правда, в отличие от меня, брат просто не сразу догоняет, чего от него требуют, потому что на экран телека залип.

– Давайте, зайки, ну, вы чего? – мама расстраивается из-за нашей реакции.

Она обожает устраивать совместные семейные ужины, вечерние посиделки в саду, ну, и прочие мероприятия, которые ей кажутся необходимыми. Мне тоже нравятся наши семейные традиции, но сегодня мозг занят абсолютно другими мыслями.

Егор тут же подрывается, улыбается маме и убегает на кухню. Я же нехотя плетусь следом, мечтая лишь о том, чтобы меня оставили в покое.

8. Глава 8

Лёша

Вдох. Выдох. Поехали.

По списку у меня сегодня пять учеников, но двоих я уже благополучно «откатал», поэтому осталось трое. Да уж, я и не подозревал, насколько это непросто – обучать других людей водить автомобиль.

Не то, чтобы работать в офисе и решать организационные проблемы автошколы проще, просто там другие задачи.

И сколько ещё мне придётся подрабатывать инструктором, неизвестно. Покровский уже выписался из больницы, но вместо того, чтобы выйти на работу, он выпросил у нас с Максом отпуск. Восстановиться, видите ли, ему на больничном до конца не дали.