Серьезно? Он что, думает подкупить меня кофеином? Смелый парень, не боится, что я ему этот кофе на голову вылью? Зря…

Антон видит мое нежелание с ним общаться, начинает упрашивать:

— Кать, ну серьезно, пойдем поговорим, что тебе стоит? Просто выслушай меня, и все.

О, мне многого стоит просто его выслушать и при этом не сделать ничего плохого с его наглой физиономией. Но я все же понимаю, что разговора не избежать.

Киваю, плотно смыкаю губы, чтобы не завопить что-то из разряда: «Козел ты драный!»

Прохожу в некогда любимую уютную кухню и усаживаюсь на предложенный стул.

Тут действительно пахнет кофе, но Антон почему-то не ставит передо мной чашку. Садится напротив и, облокотившись на стол, заговаривает:

— Я решил тебя простить.

— Эм… Что? — я в таком шоке от этой его фразы, что даже сказать больше ничего не могу.

— Согласись, ты вчера некрасиво себя повела с этим видео, — объясняет он, бросая на меня обвинительные взгляды. — Мне и мать, и дядья позвонили, нехорошо ты вчера поступила.

Сижу, как говорится, обтекаю. Я нехорошо вчера поступила… Я, мать вашу! Не он! Ну это ж надо, какой непробиваемый.

— Ох ты, какой благородный… — пищу на выдохе. — Правда прощаешь, что ли?

— Да, — кивает он с уверенным видом.

Неужели он не слышит в моем голосе сарказма? Ведь каждое слово им нашпиговано.

Но, похоже, Антон и вправду не понимает иронии, поскольку почти сразу продолжает:

— Я думаю, нам нужно забыть вчерашнюю историю. В конце концов, в жизни случается всякое, — философствует он. — Ведь ничего страшного не произошло.

Смотрю на него и не понимаю, он дурак или прикалывается?

— К-как это, ничего не произошло? — я даже начинаю заикаться от такой наглости.

— Кать, ты вчера просто неправильно все поняла, — объясняет он с невозмутимым видом. — Ничего такого не случилось…

Я хорошенько прокашливаюсь и наконец выдаю:

— Я застала тебя вчера державшим на коленях Стасю! При этом у тебя были спущены штаны. И ты мне сейчас говоришь, что ничего такого не случилось? Ты нормальный вообще?

— Ну по факту ничего же не было, — пожимает он плечами.

— А давай я тоже попрыгаю на коленях у какого-нибудь мужика со спущенными штанами и скажу — ничего не случилось. Тебе такое понравится?

— Эй, ты не перегибай! — тут же хмурится он. — Если хочешь знать, у меня вчера со Стаськой ничего не случилось. Ну накрыло, полизались немного, но проникновения не было, так что по факту…

— Не было проникновения, говоришь? — усмехаюсь зло. — Да ты языком ей чуть до гланд не достал, я же видела, как вы целовались! Или считаешь, со мной вчера случился приступ временной слепоты?

— Это был просто поцелуй, — возмущается Антон. — Из-за поцелуя свадьбу не отменяют, Кать!

Не знаю, может, кто и не отменяет, но мне как-то вчерашнего хватило, чтобы понять, что мы с Антоном по-разному понимаем слово «верность». Впрочем, сегодняшний разговор добавил ясности.

Молча поднимаюсь и иду вон из кухни.

— Кать, стой, ты куда? — басит он мне вслед.

— Вещи собирать! — рявкаю через плечо.

— Ты серьезно, что ли? Да брось…

С этими словами он забегает вперед и встает у меня на пути.

— Отошел! — шиплю на него зло.

— Даже не подумаю. Никуда ты не пойдешь. Я серьезно, если надо будет, силой удержу…

Смотрю в его наглющие глаза и диву даюсь, что я вообще в нем нашла? Еще вчера он был для меня самым милым и дорогим человеком, сегодня же мне смотреть на него противно.

Он нависает надо мной, пользуясь своим здоровенным ростом и плотным телосложением. Почти сразу понимаю, если он всерьез вознамерится меня держать, у него это получится влегкую.

Я — девочка не самых маленьких размеров, и с ростом у меня все в порядке: гордых метр шестьдесят пять. Но с этим детиной не справлюсь однозначно. И, честно говоря, проверять как-то не тянет. Вообще не хочу, чтобы он ко мне прикасался, мерзко.