- Есть шанс, что до окончания сезона я уеду в Штаты. Команда из Колорадо заинтересована.

Этого я никак не ожидаю и сначала даже не понимаю, о чем он.

- Штаты? - переспрашиваю я. В голове вихрем проносятся мысли о том, что он уедет играть в Америку и нас будет разделять океан.

- Это еще не точно.

- А как же мы? - спрашиваю я.

- Мы обсудим это когда или если возникнет такая необходимость. Сейчас я вовсе не уверен, что ты будешь скучать.

- Саш, - шепчу я, протягивая руку, чтобы коснутся его лица. - Не говори так.

- Я всегда считал, что могу доверять тебе, Мира, - говорит он уже спокойнее, так что я различаю в его голосе ноту горечи.

Его слова камнем ложатся мне на сердце. Подтекст последней фразы очевиден - больше он мне не доверяет.

Я мечтаю переубедить его. Сказать, что он не прав в отношении меня и Благова. Что все совсем не так, как он подумал. Но я не могу. Я больше не знаю, что хорошо, а что плохо. Я не могу понять, где правда, а где игра воображения. Я запуталась.

- Я не хотела, чтобы все получилось так, - говорю я.

- Я знаю, - отвечает Саша. – Я знаю.

Это его «знаю», окончательно добивает меня. Я оказываюсь на грани истерики, не могу оставаться равнодушной.

- Саш, я обещаю, что больше не увижусь с ним, - срываюсь с места и обхватываю его за талию. - Все будет по старому. Только ты и я.

- Сейчас не нужно ничего обещать. Иди спать, Мира, - Саша высвобождается из моих объятий и отворачивается.

Он скрывается в ванной, а я стою и смотрю в закрытую дверь. Слезы, наконец, прорывают плотину моей сдержанности. Я ощущаю, как они тонкими ручейками стекают по щекам и капают на шелк платья, оставляя на нем мокрые пятна.

После этого разговора в наши отношения пришло что-то новое. Что-то чего не было никогда: сдержанность, скованность, холодная учтивость. Я начала думать, что лучшее для нас – вернуться в Москву и попытаться начать все заново. Несколько раз я порывалась сказать об этом Саше, но так и не смогла.

Несмотря на то, что мы много времени проводили вдвоем, наше общение было сведено к минимуму. Мы вместе ели, пару раз катались в горах. Все остальное время Саша сидел возле телевизора или тыкал телефон.

Благова я избегала. Избегала всеми силами. Тогда в новогоднюю ночь, между нами упали разделительные барьеры, а я так и не смогла построить новые. Поэтому, встречаться с ним было непозволительно. Я не могла позволить ему и себе испортить свою жизнь еще больше. Но главное – испортить жизнь другого родного мне человека.

Я приняла правила игры и не пыталась вытянуть Сашу на прогулку, в клуб или спа. Мимо ресепшена я пробегала не глядя по сторонам, опасаясь наткнуться на волнующий взгляд синих глаз, как это было в день приезда. Но один раз за завтраком мне все же не удалось избежать встречи.

Я тогда запрещала себе смотреть на Даниила, но несколько раз забывалась. И когда я видела его, даже не смотрела в его лицо, а просто наблюдала за тем, как он жестикулирует или вытягивает ноги под столом, словно внутри меня что-то шевелилось, жило, дышало. И ощущение было такое словно выпила чашку горячего чая. А потом я ловила на себе взгляд Саши, и внутри все обрывалось.

Сегодня я не спустилась ни к завтраку, ни к обеду, а ужин заказала в номер. И спать легла раньше.

Я закрываю глаза и укрываюсь одеялом с головой. Про себя как заклинание повторяю, что осталось потерпеть всего ничего – одну ночь, и мы улетим, покинем навсегда этот маленький городок, ставший для нас с Сашей неожиданно несчастливым.

Какая ирония судьбы, думаю я, уже засыпая, каникулы, которые должны были сблизить, наоборот разъединили нас.