За одним следовал другой, за одной стайкой следовала другая. На расстоянии трех-четырех метров мы собирали за пятнадцать минут большое ведро. Рай для грибника.
Режешь, а они не кончаются. Каждый сентябрь по воскресеньям наша ванна на день или два как успеем переработать превращалась в грибное хранилище. Мы заливали ее водой и высыпали несколько мешков грибов. Помните я говорил про переделанную в кладовку комнату в квартире? Банок сто в ней было с консервированными лесными грибами. Мама с папой их профессионально готовили. Каждый праздник у нас были на столе грибы, да и когда хотелось. Вкус просто слюнку текут, когда пишу эти строчки. На блюдо выкладывались грибочки, приправлялись тонко свежезарезанным лучком. Много грибов не съешь. Наколешь на вилочку смакуешь.
«Маньяк» на коне
Из нашей деревни Кармасан, состоящей из шести домов, в одном последнем с конца или первым с начала, смотря с какой стороны заходить в деревню, жил сын старого Шеремета – вроде его звали Коля. Местный колхозный пастух.
Так вот этот Коля всегда был практически пьян, ругался и всегда был на коне, в самом буквальном смысле. Однажды мы с Вальком ловили бреднем в речку всякую мелкую рыбку и вдруг в кустах ниоткуда возьмись появился наш Коля «маньяк» на коне. И пришпорил коня своего прямо на нас. Мы восьмилетние так перепугались, что рванули через заросли крапивы в лес. Мы выдели как он ржал вместе со своим конем и что-то орал. Сами понимаете, наслаждаться детским страхом, могут только… маньяки. Мы его старались стороной обходить, что там его голове бегает. В деревне не без «маньяка», хоть она и маленькая.
Путешествия по окрестностям
Через день, как на работу, взяв с собой хлеб, какое-нибудь печенье в рюкзаках мы уходили в разные стороны горизонта. Нам нравилось переживать это чувство новизны – находить новые тропы, залезать в непролазные чащи, как христофоры колумбы местного значения.
Нас увлекало все: сопка-гора, колхозная ферма, избушка пастуха, грибы в долах. Для нас это было каким волшебством чувствовать душу леса или журчание родника с леденящей водой быть с ними одним целым, чувствовать красоту листьев, ощущать все запахи вокруг. Необычайное единение со всей Вселенной, причастность к великому и большому.
Вроде бы ты видел это уже сто раз, но сейчас это то же самое, но по-новому, это новый миг нашей жизни, заход солнца, птицы умолкли, появляется вечерняя прохлада. Одно желание, чтобы этот момент никогда не заканчивался.
Волшебное время, часов у нас не было, как в древности мы ориентировались по солнцу и дальности куда мы забрались, полный антитайменеджмент. Вернее, полная свобода на целых девяносто дней. Как сейчас бы сказали бизнес-коучи – радикальная перезагрузка. Моя перезагрузка была настолько мощной, что в сентября надо было прикладывать усилие чтобы вернуться в скучную реальность косинуса и гипотенузы.
Первый бумажный
Шел 1980 год… В своем детстве мы пили молоко и кефир в стеклянных бутылочках, многоразового использования. Гуляя однажды около железной дороги в Благоваре, нашему удивлению не было предела.
Вот это да! Чудеса бумажные. Он был чистым и пустым и лежал между шпал. Мы подняли его и рассматривали эти волшебные буквы МОЛОКО. 36 копеек. До чего дошел прогресс. Там ходили поезда из Москвы. Не знали мы, что это начало колоссального загрязнения нашей любимой страны.
В девяностые к нам пришли пластиковые бутылки. Помню, как их собирали и тщательно использовали. Пластиковое диво. Сейчас это сами знаете – бедствие. Обратная сторона прогресса. Остров в океане сейчас пластиковый есть, он дрейфует собирая в себя все больше пластика.