Считаю тоже, по сути, знак качества. Но девушка лишь развернулась и зацокала невысокими каблучками по плитке. За ней покатилась ручная кладь и шлейф отвратного настроения. Какие мы нежные!

Я же пошел к такси. Билет брался на столетней давности поддельный паспорт. У меня их целый комплект был. Причем забавно… Когда я пропал, почти все мои конспиративные места перевернули вверх дном.

Только в одно не наведались. Домой к родителям. А я предусмотрительно хранил там шут его знает с какого времени некоторые вещи. Документы там, наличку разных стран. Пригодилось.

Потому что в дом к маме с папой сунуться никто не рискнет. Что уж, даже я там гость реже некуда. Такая семейка, как у меня, не встречается по праздникам.

Ну, с матерью я в жестком раздрае уже очень много лет. Только из-за малышки и общаемся. Собака – то связующее звено, что не дает нам разойтись окончательно.

Ну и еще одна родственница… Она недавно выручила меня и теперь я по гроб жизни ей обязан, к сожалению. Снова. Вот ради себя бы никогда не поперся! А для того, чтобы спасти жизнь Барсу…

Б-р-о… Давняя история. Не хотелось вообще вспоминать ее. Тем более сейчас, когда на меня смотрели столь прекрасные горы, а впереди ждала не менее увлекательная жизнь одной рыжей особы.

Снял такси и отправился сразу в клинику. По камерам удалось отследить ее. И палату, в которую она ходила. Совсем скоро я пойму, что она за птичка. Любимый там или…

Ну и потом посмотрим по ситуации. Мне непонятно, почему нас с ней столкнуло на том задании. Непонятно, как так произошло, что впервые за столько времени засбоил механизм аукциона.

Я же не вчера родился. Да и интуиция работала на полную. Что-то тут не так. Пока летел, все обдумал и решил дойти в этом вопросе до конца.

Клиника неожиданно выросла среди городского пейзажа. Напрягся. Не особо любил такие места. Я столько людей в жизни прикончил, что наблюдать смерть в другом ее виде как минимум странно.

По подставному пропуску зашел внутрь. У входа меня встретила улыбчивая медсестра и пошла проводить экскурсию. Я представился журналистом известного зарубежного издательства.

Потом затерялся. Имел на это право, очаровав наивную девушку. В туалете быстренько подключился к камерам и нашел ее. Она была в палате женщины, держала ее за руку.

Отчего-то, даже несмотря на смазанное изображение, по телу прошел озноб. История со Златой зародила во мне какие-то совершенно новые чувства. Чувства, которых я не понимал и не хотел.

Жалость, тепло. Знавал я таких мягкотелых агентов. Они долго не жили. Их прирезали те же шлюхи, что мнили себя девушками с особыми способностями.

Воровки, проститутки… Никакой жалости, никаких поблажек. Тем более в условиях, когда каждый встречный норовит тебя прикончить. Не то чтобы у меня были особые враги.

Но это и настораживало. Все время прокручивал наш со Златой последний разговор. Тогда она сказала, чтобы я не искал того, кто заказал нас. Что лезть к нему нам не по силам. Не того мы уровня.

А вдруг он снова охотится на меня? Я прошел дальше. Из туалета сразу направился в палату. Встал рядом с прозрачным стеклом. Хрупкая фигурка сидела там, склонившись над женщиной, чья кожа походила на пергамент.

Смерть. Она буквально витала в воздухе. Жуткое место по своей атмосфере. Тут прощаются с любимыми. Спина Миркл напряглась. Она словно почувствовала мой взгляд. Обернулась.

Ее зеленые глаза, припухшие от слез, не выражали ровным счетом ничего. Усмехнулся. Ее реакции поражали своей нетривиальностью, хотя, если я правильно понял…

Тогда там лежит один из самых близких для нее людей. На это указывали едва узнаваемые черты лица, даже искаженные болезнью. Девушка поднялась.