– Хотите сказать? – предположила Мария. – Что всем этом делом правят…

– Все может быть. – грустно ответила Вероника. – Чем Черт не шутит?

Мария отложила ложку в сторону. У нее пропал аппетит. Сейчас она не могла ни о чем ином думать, как ни о том, что есть такие врачи, которые убивают своих пациентов, и за это ничего. Никакой ответственности нет. Наркотики и медицина связаны друг с другом. Медицина и фармакология. Что может быть лучше прикрытием для продажи наркотических средств. Продажи их легальном образом. Ничего. А кто их финансирует? Ответив на этот вопрос, мы получим ответ на вопрос. Кто же настоящие боссы наркотрафика, и почему этот канал так выгоден им?

Впрочем, ни только врачи – торговцы наркотиками, есть еще врачи – убийцы старых людей. Они от них просто избавляются как от ненужного элемента.

Вероника сказала:

– Впрочем, это неединичный случай.

– Мария спросила:

– А есть что-то еще?

– Да, есть. – спокойно ответила Вероника, и на ее глаза появились горькие слезы. – Вы знаете, – сказала Вероника подбирая слова. – что у меня была бабка которая умерла в больнице?

– Знаю.

– Так вот. – продолжала она свой рассказ. – Она не умерла, ее убили.

– Убили? – удивилась Мария не веря сказанному Вероникой. – Я не ослышалась? Убили?

– Да. – ответила Вероника, подтверждая сказанное ею. – Ее убили.

– Но как?

– Что ж, – ответила Вероника вытирая под глазами слезы. – я мало кому рассказываю правду о моей бабке, Прасковьи Васильевне. – она сделав паузу, встала изо стола, и подойдя к плите, поставила на нее чайник. – Я еще сегодня совсем не пила чай. – она сделав паузу, добавила. – Статья заняла у меня все мое время, а этот взрыв совсем выбил меня из клеи. – она снова обратилась к Марии, и та увидела на ее лице печаль и задумчивость. Что-то тяготило ее. Что-то гложило ее изнутри. Мария поинтересовалась:

– С Вами все в порядке?

– Да. – ответила Вероника слегка улыбнувшись. – Я в порядке. – она вернулась, и сев за стол, продолжила свой рассказ. – Итак, – начала она рассказ. – дело было так. Как-то раз мы вызвали скорою помощь. Скорая приехала быстра. Врач осмотрев Прасковью Васильевну, вколол какие-то препараты, а затем сказал: – Что Вы с ней мучиться будите? И нам и Вам одна головная боль. А ей страдания, да и только. – Это слова нас просто убили. Мы поняли, что врач скорой помощи имел в виду. И мы сказали ему, что об этом не может идти речи. Тогда он уехал. А в скором времени он приехал опять, и забрал Прасковью Васильевну в больницу, та что в Жуковском, в Колонце находилась когда-то. На улице Театральной. – на ее глазах появились горькие слезы. Она плакав и вытирая слезы платком, продолжала свой нелегкий, а наоборот, слишком тяжелый и мучительный для нее рассказ. – Мы пришли ее навестить, а нам сообщили, что она померла. Потом, нам сообщили, что она бушевала, и обвинила врачей в краже ее денежных средств. – она сделав паузу, продолжила. – Я знаю, что моя бабка брала с собой деньги, поэтому, возможно она была права. Врачи украли у нее деньги. – она сделав паузу, продолжила. – Когда мы ее хоронили, она лежала в гробу как живая. У нее не было окаменение, как это бывает у покойных. Я помню даже священник заметил это, но ничего не сказал. А когда моя мать Любовь Романовна сказал своей сестре, Лиде, что их мать жива, то та ответила ей, что пить надо меньше. И добавила, чтобы та прошла похмелиться, а муж Лиды потребовал у Любови денег на выпивку. Так что никому эти похороны не были нужны, лишь выпить. Так и похоронили. Вскоре, моей маме приснился сон. В нем ее мать лежала в гробу, на левом боку, и ворчала, что сбита подушка, и ей надоела лежать на одном боку. Я совершенно уверенна, и могу поклясться чем угодно, что мою бабку ввели в искусственную кому, и сердце у Прасковьи Васильевны стало биться так медленно, что можно было его прослушать только на ЭКГ – аппарате. – Вероника тяжело вздохнула. – Вот так все и было. – закончила она свою историю. – Хотите верти, хотите нет.