«Мы еще только вылетаем. Езжай туда сама, мать пирог достала. Ждет».

И следующим сообщением координаты, чтобы я точно не заблудилась.

Туда – это к его маменьке и папеньке, в родовое гнездо Ворошиловых. Проклятье!

В моем резюме тоже есть стрессоустойчивость. Но впервые заявиться к родителям жениха без жениха – даже для натренированных нервных клеток перебор.

***

Сверяясь с навигатором в телефоне, я бороздила просторы поселка под названием Утесово. Никаких утесов, впрочем, здесь не наблюдалось – тишь да гладь. Лишь небольшой холм метрах в трехстах. Как раз за ним на смартфоне сияла красная галочка: пункт назначения.

Обогнув заросшую невысокими кустарниками горку, моя машина преодолела последние метры грунтовки и примяла траву на подъездной дорожке к темному величавому строению в три этажа.

– Вы прибыли! – равнодушным голосом буркнула тетка из навигатора.

Мне даже нотки осуждения померещились. Будто она, как и моя мать, считала помолвку поспешной, а Тему – ненадежным. Но брачный контракт уже подписан, цветы заказаны, осталось пережить сегодняшний ужин – и официально стану Лизаветой Ворошиловой. Кутейкиной быть как-то поднадоело.

Дверь открыла бледненькая девушка лет пятнадцати, будто целиком выгоревшая на солнце. Белые брови и ресницы, впалые щеки, алебастровая кожа, светлые волосы до лопаток… Практически альбиноска, только глаза – яркие, сочно-медовые, с охристым блеском. Странные.

И взгляд такой… жутенький. Умеют подростки глянуть исподлобья так, что захочется пару раз перекреститься!

У ног девушки сидела кошка под стать хозяйке – белая, флегматичная и желтоглазая. Узкие зрачки загадочно мерцали, сообщая что-то между «Зачем явилась, блаженная?» и непереводимой кошачьей бранью.

Так эти двое и смотрели на меня – молча, неприветливо, не мигая, – пока из двустворчатых стеклянных дверей не вышла старшая Ворошилова. Она окунула меня в парфюмерное облако изысканности и стиля, растеклась в учтивой полуулыбке, мазнула щекой в миллиметре от моей… Высший класс, одним словом.

Я мгновенно ощутила себя не в своей тарелке. Не в своем доме и будто даже не в своем теле! Элитарный душистый мир ощущался чужеродным, но я продолжала врать отражению в отполированных шкафах. Мол, это не имеет значения, когда есть любовь.

– Не стой столбом, Миланка, – женщина строго зыркнула на девушку-подростка и радушно повернула корпус ко мне. – Я Изольда Алексеевна. Тема предупредил, что рейс задержали… Не тушуйся, милая, проходи.

– Лизавета, – кивнула я учтиво и сделала шаг в надушенную прихожую.

Чуть не ослепла! Сощурилась от бликов, скачущих по глянцевому полу, подняла глаза к высокому потолку, скользнула взглядом по картинам на стенах… Старательно покусала губу, пытаясь изгнать из груди ощущение, что я брожу по музею. Коридор имения Ворошиловых был больше, чем моя «однушка»!

– Это Милана, сестра Артемия, – хозяйка прикрыла дверь и продолжила знакомить меня с семейством. Опустила глаза на кошку, получила в ответ надменный «ма-а-у». – А это несносное создание – Хермина. Я бы давно собственноручно придушила, если бы порода не стоила, как десятая часть дома.

Наученная строгим дедом, я скинула туфли у входа и там же на комод положила сумочку. Лишь войдя в просторную столовую, поняла, что разуваться тут не принято. И смотрелась я – в черном вечернем шелке и босиком – истинно по-идиотски.

Наверняка у Ворошиловых есть штатная домработница. И за следы от пыльных подошв тут никого не расстреливают. Можно было бы догадаться.

А еще всей этой неловкости можно было вовсе избежать – если бы рядом был Артемий и на ушко рассказал о правилах дома. Ну кто знакомится с семьей жениха за неделю до свадьбы?