— Ну, ты же предупредил меня, я была готова, зато Лера очень милая, как ты и говорил, думаешь, она действительно хочет выпить со мной кофе?

Я так долго ни с кем не общалась, что уже не могу понять, искренний человек или нет. Может, она просто сказала это, чтобы быть вежливой? Или потому что она дружит с Германом? Я очень надеюсь, что нет, потому что я бы хотела иметь такую подругу как она.

— Да, она действительно хочет, иначе она бы не предложила. Лера не фальшивая, как многие другие люди, как и Костя, именно поэтому они мои лучшие друзья. Они оба - люди, которые говорят то, что думают. Костя, конечно, может быть невыносимым дуболомом, но зато честным и верным дуболомом.

— Это хорошо, таких сейчас мало, это самые лучшие друзья.

Я, конечно, не знаю Костю и не буду его судить, но надеюсь, он начнет относиться ко мне теплее. Его отстраненное поведение заставляет меня нервничать. Когда я поднимаю глаза от своих коленей, то вижу, что Герман смотрит на меня, в его теплом взгляде мелькает эмоция, которую я не могу распознать.

Нервно покусывая нижнюю губу, я открываю рот, чтобы задать вопрос, который не дает мне покоя с тех пор, как слова слетели его губ.

— Почему ты сказал им, что я твоя девушка?

— Честно говоря... я и сам не знаю, почему я так сказал... но это и не совсем ложь. Я конечно понимаю, что ты не моя девушка, но для меня уже кое-что значишь. Наверное, я просто не знал, как тебя представить, но назвать тебя другом, мне показалось недостаточно.

Я теряю дар речи. Что мне сказать на это? Мы больше, чем друзья? И если да, то кто мы друг другу?

Когда я ничего не говорю, Герман продолжает:

— Думаю, после того, что случилось в продуктовом магазине, я не хотел, чтобы кто-то начал говорить лишнего про тебя. Может, будет лучше, если все будут думать, что ты моя девушка?

Я молчу, давая этой мысли уместится в своей голове. У меня никогда не было парня. Я всегда была в стороне от этого, я часто наблюдала за другими парами, которые целовались, держались за руки... были счастливы.

И я совру, если скажу, что никогда не желала такого для себя, конечно, я никогда не думала, что у меня так может быть. Никому не нужна такая, как я, зашуганная, боящаяся прикосновений и впадающая в панику из-за всякой ерунды. Я кусаю внутреннюю сторону щеки, в груди завязывается тревожный узел. Я все еще не понимаю, почему Герман возится со мной, почему он так мил, так заботлив.

Могу ли я притвориться его девушкой? Я и так держу его за руку большую часть дня, но не из-за того что мы пара, а совершенно по другим причинам. Я чувствую себя уверенной и счастливой, когда я с ним, так что вполне смогу проводить с ним все свое время.

Но что, если он захочет меня поцеловать? А захочет ли? Позволю ли я ему? Я не знаю. В голове так много неизвестных.

И тут же я вспоминаю, что говорили о Германе его друзья, что сказала Вика... Герман захочет большего, чем просто поцелуй, а я не думаю, что смогу ему это дать. Что-то подсказывает мне, что это плохая идея, но любопытство побеждает, потому что в глубине души я хочу быть его девушкой, пусть даже это и не совсем правда.

— Если ты будешь всем говорить, что я твоя девушка, то, как ты сможешь встречаться с другими девушками?

Я не хотела обидеть его своим вопросом, но, видимо, обидела, потому что на его лице появляется глубокая хмурость, его брови сходятся вместе. Мягкий свет в его глазах темнеет, и я дрожу от холода, который пронизывает меня насквозь.

Его настроение портится, и я не знаю почему.

— Забудь об этом. Давай просто ляжем спать, утром нам на занятия.