- Да.

- Как погибли твои родители?

- Утонули.

Голос дрогнул, вспоминать об этом было неизменно больно, а уж тем более говорить. Родители погибли, когда ей исполнилось десять лет. Они отдыхали на турбазе, купались в речке, когда мама попала в воронку, а папа бросился ее спасать. Через несколько часов их тела нашли водолазы…

- Ты ведь живешь не одна?

- С сестрой. Она старше меня на десять лет, - сочла нужным пояснить.

Когда не стало родителей, Таня заменила ей мать, и роднее нее не было у Киры человека на всем белом свете.

- Открой глаза, Кира.

Она подчинилась, чувствуя как руки Дениса обхватывают ее талию. Сам он смотрел на нее снизу-вверх чересчур пристально, даже пугающе.

- Назови мне самую важную проблему в твоей жизни, которая толкнула тебя обратиться ко мне за помощью.

- Я потеряла работу… очередную.

- Не то, Кира. Думай лучше. Работа – это то, с чем ты в состоянии справиться самостоятельно. Пусть не сразу, но через какое-то время.

Он вообще мигает? Кажется, ни разу не моргнул за все то время, что она смотрит в его непроницаемые глаза.

- Мне не везет в личной жизни, - тихо проговорила.

- Уже теплее. Но нужно более конкретно. В чем именно тебе не везет?

- Не получается с парнями…

- Они тебя бросают?

- Не обязательно, - даже немного обиделась она. Что ж она, какая-нибудь обезьяна? – По-разному было.

- Ты веришь в любовь?

- Наверное верю, - не сразу ответила.

- Но ты никогда не любила по-настоящему, - это был даже не вопрос, а утверждение. И он, наконец-то, моргнул. Кира даже разозлилась на себя, что думает о такой ерунде. Сдалось ей это его моргание!

И она промолчала, да и он ведь не спрашивал. Сам сделал такой вывод, хоть и был прав. Чувства, что испытывала к парням, с которыми встречалась, любовью она назвать не могла. Тем более, настоящей, хоть и очень смутно себе ее представляла. Влечение, влюбленность… но не любовь, все же.

- Я спрошу еще раз, а ты, прежде чем ответить, подумай как следует. И Кира, я уже понял, в чем твоя основная проблема, но озвучить ее ты должна сама. Будь честной с самой собой.

В этот момент ей показалось, что видит он ее насквозь. Щеки запылали. Она никогда не сможет ему признаться в этом. И как же ей стыдно, если он уже догадался о ее проблеме. Но именно так на нее и смотрел Денис – понимающе.

- Ну же, Кира. Отбрось стыд. Со мной ты можешь быть честной. Я не исповедоваться тебя прошу, а лишь быть честной.

- Я холодная, фригидная, - даже сама она с трудом расслышала свой голос.

- То есть ты ни разу не испытывала оргазм? И считаешь, что в этом и есть корень зла, из-за которого у тебя не клеится личная жизнь?

Она кивнула, не в силах говорить с ним на эту тему и подспудно ожидая издевки. Но Денис оставался серьезным и вдумчивым. Только вот руки его смущали – теперь они сместились на ее живот и согревали тот своим теплом.

- Ты точно не фригидна, но чувственность твоя еще спит, - убрал он руки и расслабил ноги, позволяя Кире вернуться на свое место.

Как добрела до табурета, и сама не поняла. Но рухнула на него, лишившись остатков сил. И она поверить не могла, что говорила с Денисом на тему своей чувственности или фригидности. А он как ни в чем не бывало отправился к плите и занялся картофелем. Слил воду и принялся мять тот вручную, что-то напевая себе под нос.

За ужином Денис больше не возвращался к недавнему разговору и проблемам Киры в общем. Уплетал себе за обе щеки и делал это довольно быстро, словно торопился куда. Да и она от него если и отставала, то самую малость. Есть хотелось жутко и даже пюре с салатом казались ей райской пищей.

- Я к Гансу, - встал Денис из-за стола. – Сеанс займет полчаса. Ты пока тут все убери… - покрутил рукой над столом. – Встречаемся через полчаса, в саду.