– Этот Матиас…

Папа постарался маму утешить.

– Он хороший мальчик.

– Посмотрим, – неопределенно ответила мама.

Бабушка вечером, перед сном, шепнула:

– Всех КАКАБАСАМИ, Нежданчик, называть не надо, но некоторых полезно.

У меня самая мудрая бабушка Галантина на свете!

Я так и сказал ночью Жабычу:

«То, что запрещают, как раз и есть самое правильное».

Жабыч упорно доказывал обратное.

«Разве можно чему – то научиться, нарушая правила?»

Я от души рассмеялся.

«Ты же мой стоп – сигнал!»

Жабыч на время потерял дар речи.

«Это еще что за стоп – сигнал?» – переспросил он в неясном ожидании подвоха с моей стороны.

«Остановишь меня, когда я что – то буду делать неправильно».

Жабычу ответ понравился.

У папы непонятная профессия: он качает права – он юрист. За это его все дома уважают, даже бабушка прислушивается. Она однажды поинтересовалась, когда в стране будет порядок. И папа ответил: «Когда над порядком будет закон». Бабушка с расспросами больше не приставала. Папа умеет так объяснить, что всем всё сразу становится понятным.

Папа считается в семье главным, но всем заправляет мама, потому что папа дома не хочет качать права – это тяжелая работа, он от нее устает. «Дом для того, чтобы отдыхать, а не работать», – заявил он всем. Мама согласилась, поэтому дома она за главного.

Еще папа не любит с мамой ходить в магазины.

– Женский шопинг хуже кризиса на бирже, – утверждает папа. – Но его не избежать, поэтому к нему надо заранее готовиться!

Когда в доме объявляется экономия, я начинаю понимать из – за чего…

Мама каждый вечер рассказывает папе обо всём, что произошло в доме, пока он находился на работе.

– Семья – это когда вы разговариваете друг с другом, а не молчите или смотрите в телевизор, – убеждена бабушка.

Когда мама заявила папе, что Матиас на меня плохо влияет, он подумал и сказал: – Пусть это будет лучше Матиас, чем кто – то другой.

Ответ маму не устроил. Ее лицо стразу стало строгим.

– Почему? – у мамы хватка, как у прокурора, так всегда говорит папа.

– Он умный мальчик.

Ответ еще больше не понравился маме.

– С чего ты это взял?

Я давно понял: папа – великий успокоитель мамы. Она в разговорах с ним часто бывает чересчур эмоциональной и неспокойной. Бабушка уверена, что папа – мамин огнетушитель.

Когда мама начала на Матиаса катить бочку (это любимая фраза бабушки), папа напомнил ей один случай.

Мы с другом смотрели с балкона на Луну. Папа находился рядом. Он также любил выходить вечерами на балкон и смотреть в небо, разглядывать звезды. Луна висела молодая и серебристая. Мы долго ею любовались. Я спросил, о чем думает Луна, когда ночью смотрит на Землю. Папа ответил, что у Луны слишком мало времени о чем – то думать. Матиас с ним не согласился.

– Луна думает: как хорошо, что есть Земля! – Матиас завороженно смотрел в небо. – Они же, как близнецы, друг без друга не могут!

– Как интересно и необычно рассуждаешь, – похвалил папа, с любопытством разглядывая Матиаса.

Еще помню его реакцию, когда папа первый раз увидел котиков на моем столе и на стене. У него приподнялась бровь, потом появились ямочки на щеках. Папа редко улыбается. Когда я допытываюсь, почему он дома почти не улыбается, отвечает, что у него такой возраст, когда улыбаются редко, но это неправда. Бабушка намного старше папы, но всегда улыбается. Она считает, что человек без улыбки увечный. Глухой, слепой, немой. Поэтому я безмерно удивился, когда увидел на лице папы улыбку, с интересом разглядывающего котиков Матиаса.

– Они такие смешные! – заметил я.

– Они восхитительные, – выдохнул негромко папа.

Матиас часто рисует котиков у меня дома, и потом оставляет.