– Глаза закрыть? Ведь я буду смотреть в состоянии изменённого сознания?

– Глаза закрываешь и воспроизводишь. Кто-то это делает с закрытыми глазами, кто-то с открытыми. Некоторым проще начинать с закрытыми глазами, но после нескольких тренировок они так же ясно видят мыслеформу человека и с открытыми, – предоставил Григорий мне выбор.

У меня лучше получилось с закрытыми глазами: образ – мыслеформу ребёнка с фотографии я видела довольно ярко.

– Теперь мысленно поворачивай этот образ против часовой стрелки.

Я так и поступила. Опаньки! Вокруг мальчика с фотографии чётко виднелись яркие расходящиеся в стороны белые лучи!

– Что ты видишь? – донёсся до меня голос Гриши.

Я молчала. Вдруг я вижу что-то не то?

– Не молчи, если что-то идёт не так, я смогу подкорректировать.

С трудом я заставила себя произнести:

– От его образа бьют сильные белые лучи.

– Всё правильно. Ребенок здоров, весел, поэтому у него мощная светлая аура, – приободрил меня Гриша, предложив посмотреть и на других людей.

Просмотр дальнейших снимков ввёл меня в состояние паники. Я брала одну фотографию, смотрела мыслеформу образа, откладывала, брала другую… Грише я отказалась говорить о том, что я вижу.

Моё аналитическое мышление твердило мне, что явления одного ряда поддаются классификации. Должен быть какой-то стереотип или стандарт, пусть даже c отклонениями от этого самого стандарта!

Но тут всё было не так. Я никак не ожидала, что аура у людей может быть настолько разной! У кого-то это были яркие прямые лучи, у других неровное облачко, у кого просто тонкий слой. На удивление, обнаружились даже очень светлые, практически пушистые экземпляры! А ещё цвета! Расцветка излучений, которые я видела, тоже была очень разнообразной.

Наконец Грише надоело мое великое молчание, и он решил вывести меня из состояния шока:

– Ну и что ты молчишь? Что тебя так напугало?

– Они все разные! – с трудом вымолвила я.

– Разные. Что дальше?

– Это я так вижу или так должно быть?

– Так есть.

– Но у них должна быть какая-то классификация!

Гриша пожал плечами:

– Про классификацию не знаю. Как видишь, мыслеформы молчат и по поводу классификации не распространяются, – пошутил он, но тут же вновь стал серьёзным: – Хотя некоторые правила о том, как читать информацию, получаемую от мыслеформы, действительно имеются. Ты научишься ими пользоваться и тебе будет проще.

Он дал мне в руки фото подростка в шортах и майке, сидящего на корточках у стены где-то на улице.

– Посмотри на этого. Что видишь?

– У него очень тонкий слой ауры, и она тёмного цвета. Состоит из каких-то отдельных мутных точек.

– Почему? – резкий вопрос.

У меня в мыслях появилось: «Проблемы с кровью».

– У парня лейкемия, – подтвердил Григорий. – Ко мне приходил его отец, просил выяснить, что происходит с сыном. Я сказал то, что вижу, и посоветовал срочно обратиться к медикам. Врачи подтвердили этот диагноз, сейчас срочно занялись лечением пацана.

– Мне приходилось читать, что любое заболевание организма ведет комплексное нарушение баланса веществ и состояния энергии. А значит, теоретически на биополе (ауре) можно обнаружить эти изменения. Выходит, фотография имеет какую-то привязку, контакт с информационным полем изображенного на ней человека?

– Да.

Мы продолжаем смотреть фото. Время летит незаметно, и то, что наш урок продолжается уже больше трёх часов, я замечаю только тогда, когда за окном становится совсем темно.

И снова утро. Толком не проснувшись, я выбегаю из дома, втискиваюсь в салон маршрутки и впадаю в состояние полудрёмы. В голове непонятно из каких глубин подсознания всплывает суперактуальный вопрос: правда ли, что рост у нашего Главного составляет 195 сантиметров? На фоне его роста, да ещё в сочетании с крупным корпусом, все сотрудники выглядят мелковато. Я рядом с ним, наверное, смотрюсь, как воробей. Почему не синичка? Ну какая же из меня синичка, если я – шатенка с тёмными глазами? Глаза у меня цвета французского коньяка – так сказал один мой знакомый, и я не стала с ним спорить. Хорошо, что не портвейна. Представляете женщину с глазами цвета портвейна? Впрочем, мой рост в 160 сантиметров меня не смущает. Например, у бравого солдата Швейка такой же, а он – герой романа.