– Перерыв! – возвестила Елена Дмитриевна, появившись в дверях загроможденной приемной. – От работы кони дохнут!

Но Ира только покачала головой в ответ на это.

– Не могу, – проговорила она, подняв глаза на присевшую у стола женщину. – Мне еще запросы оформлять на понедельник, ходатайства…

Из кабинета Артема раздался забористый мат, хохот и глухое постукивание киянками.

– А еще присмотреть за этими.

– Кто это у тебя там?

Елена Дмитриевна приподняла бровь, ни разу не покраснев от сказанного.

– Рабочие, – вздохнула Ира, в очередной раз облегченно выдохнув. – Меняют ковролин.

– Нельзя было нанять кого-то поцивильнее?

Ира покачала головой. Она была рада, что нашла этих. Казалось бы, «хлипкая» и не внушающая доверия фирма согласилась выполнить работы в нереально короткие сроки и за разумную (в сравнении со всеми остальными) цену. Карта Золотарева жгла нагрудный кармашек и пугала одновременно своим наличием, содержимым и ответственностью. Как бы ей не облажаться еще раз?!

– Можно. Но интеллигентные питерцы приехали бы только в воскресенье, а взялись бы за работу в понедельник. С их-то северной отмороженностью.

Ира шутила и не шутила одновременно.

– Пусть работают москвичи с ближней и такой родной Азии, – продолжала говорить она, не выпуская текст из виду. – С их расторопностью все будет готово к вечеру, а не вот так!

Елена Дмитриевна приобрела серьезный и даже строгий вид, но все это длилось считанные мгновения.

– Дерзишь, Назарова.

После чего расхохоталась и погрозила Ире полным пальчиком.

– Но мне нравится, когда человек – не дурак, чтобы поржать над собой. Принесу чашки и пончики. Ты ведь ешь пончики?

В данное мгновение Ира поглощала все. Вредная еда атаковалась клетками мозга и... Ира предпочитала не думать, что ей придется делать потом, чтобы избавиться от ее последствий на боках и бедрах.

– Ира! Ира! Хватит!

Крышка ноутбука ударила по пальцам, заставив Иру с возмущением взглянуть на того человека, который дерзнул сделать это. Прервавшим работу была все таже Елена Дмитриевна. Возмущенная кадровичка стояла возле рабочего стола Иры при полном параде и с сумкой на перевес. Плетенный ананас на ее сумке и тот покачивался в сторону Иры, как будто укоряя за то, что она увлеклась и бросилась в работу, словно в омут головой.

– Все уже ушли! – проговорила женщина. – Твои матершинники тоже!

Ира открыла ящик стола, достав акт и счет по выполненным работам. Золотарев упростил ей задачу, но только Ира знала правила игры.

– Все! Назарова! Все! Что ты тянешь мне это?! В бухгалтерию надо нести! Не мне!

Ира вздохнула, кивнув. Подняла руку и ахнула!

– Пятница! Конец рабочей недели! Сделаешь все остальное в понедельник!

– А сами?.. Почему вы еще здесь?

Ира поднялась из-за стола, покрутившись на месте.

– Рабочий день заканчивается в пять, а сейчас, между прочим, седьмой час вечера!

– Потому что такая же увлекающаяся, как ты, – ответила кадровичка ворчливо. – Пойдем уже.

Вместо того, чтобы пройти к стоянке на заднем дворе или отправиться к метро Елена Дмитриевна повела Иринку на соседнюю и такую вечно праздничную Никольскую улицу.

– Предлагаю пропустить по рюмашке, отметить твой прием на работу и окончание рабочей недели.

Карта Золотарева еще продолжала жечь кармашек Иры своим наличием, но вовсе не потому, что она боялась сорваться и потратить с нее хоть что-то. Она переживала о том, что может потерять ее. Мысль о том, что ее нужно было оставить на столе начальника пришла к ней только сейчас.

– Я не могу.

Ира подергала ремешок сумочки, чувствуя, что краска смущения залила грудь, шею и стала неуклонно подбираться к лицу. Она не привыкла быть хоть чем-то хуже других. На первом курсе универа устроилась на работу, чтобы иметь не только совсем не дешёвые правовые пособия, но и покупать особо понравившиеся шмотки, забегать с девчонками в кафе и ходить танцевать в клубы.