Кстати, а кто он тогда? Ну не Божество же?

Перед нами стоял высокий изящный молодой человек, с правильными чертами лица, янтарными глазами с вытянутым зрачком и красиво очерченными, густыми тёмными бровями. Губы были странные – очень тонкие.

Глаза… Его глаза…

– Люк, мне как обычно. Бутылку креплёного вина и два бокала, – распорядился Апрель.

Потом посмотрел на меня, тяжело вздохнул и добавил к заказу нарочито громко:

– Моей даме сердца – десяток котлет, к ним – большую миску винегрета, капустный пирог, лоток с заливной рыбой, заячьи почки, куропаток на вертеле. Десерт закажем позже.

Парень со змеиными глазами очень-очень быстро всё записал, кивнул, заинтересованно взглянул на меня и был таков.

Я уставилась на Апреля, широко распахнув глаза.

– Наша «любовь» уже началась, – шепнул мне мужчина. – Поешь, пожалуйста, без спектаклей.

Я проглотила рвущиеся с языка колкости и язвительности, расплылась в широченной улыбке и пропела:

– Милый мой, а не рехнулся ли ты, заказав одной мне так много блюд?

– Сердце моё, я забочусь о твоём организме. Мне хочется, чтобы любовь всей моей жизни не знала голода и холода, – парировал Апрель.

Наступил тот самый момент, когда «любовь всей жизни» должна томно склониться к мужчине, коснуться его ладони и, потупив взор, понести какую-нибудь чушь о любви.

Едва сдержалась, чтобы не скривиться от приторных речей Апреля. Слишком сладко – как сахар с сиропом.

– Подобные возлияния навредят моей фигуре, – строго проговорила я. Краем глаза заметила, что нас с интересом слушают. Вот же засада.

– Но… я как всегда поделюсь остатками еды с теми, кто не может позволить себе сытно поесть, – пропела я соловушкой.

Апрель сузил глаза.

– Моя невеста дерзкая девчонка. Совсем меня не боится, – прошептал он, потёр подбородок и добавил: – Видимо, я где‐то промахнулся.

– Точно! В нашей спальне несколько минут назад… ты сильно промахнулся, – не смогла не уколоть его.

Кто-то из посетителей явно поперхнулся.

Апрель потемнел лицом.

А я гордо задрала подбородок, словно приготовившись броситься в бой.

– Не переживай, я наверстаю свой… промах, – прошипел Апрель и его губы расплылись в многообещающей улыбке.

Вернулся странный молчаливый официант, поставил на стол два удивительной красоты бокала, тёмную бутылку вина. Немного плеснул практически чёрного и тягучего напитка в один бокал и протянул его Апрелю.

Мужчина сначала втянул запах вина, потом пригубил, покатал его на языке и проглотил. Кивнул и сказал:

– Великолепно, Люк.

Люк наполнил наши бокалы и снова удалился.

– Этот официант… не разговаривает? – спросила Апреля.

– Отчего же? – удивился он. – Люк знает мои пристрастия. Наги считают, что незачем сотрясать бесполезно воздух, когда и всё так предельно ясно. Если он что-то не поймёт или решить уточнить – спросит.

– Люк – наг? – теперь я удивилась. – В смысле, змей? Змея? Как интересно. У него есть хвост, клыки и всё такое?

– Да, у него есть, хвост, клыки и всё такое, – невозмутимо повторил за мной Апрель и ехидно добавил, салютуя мне бокалом: – В клыках есть яд, в хвосте сильные мышцы и любимое блюдо нага – болтливые женщины.

– Хм. В таком случае, почему ты всё ещё жив? – поинтересовалась невинно.

От моего вопроса Апрель поперхнулся своим великолепным вином.

Кстати, надо попробовать.

Пока он откашливался, я сделала первый глоток.

Мммм… Изумительно!

Не поверите, но еду нам принесли очень быстро, я даже не успела осушить свой бокал.

Вот это скорость.

На середину стола наш молчаливый официант-змей по имени Люк поставил корзинку из нарезанного свежего хлеба: чёрный, белый, чуть подсушенный и хрустящий, слоёный и с травами.