И я ответил, что выбираю мирскую жизнь моих родителей. Чтобы познать её как все окружающие меня и потом отказаться от неё, если это будет угодно моему невидимому покровителю. В этот момент как будто кто-то отошёл от меня. Я почувствовал себя не уютно. Протянул руку к маминой руке. Женская рука обхватила мою ладонь. И в этот момент я услышал женский не знакомый мне смех. Поднял голову и увидел молодую не знакомую мне девушку, держащую мою руку. Она смеялась вместе со своей подругой. Вдалеке я увидел свою маму. Вырвав руку из чужой руки, побежал догонять её.

Если бы я знал чего тогда теряю….. Чувство мира, детской радости, присутствие невидимой дружественной мне силы покинули меня. И на мои вопросы уже ни кто не отвечал. От этого на душе становилось одиноко и горько. Хотя меня, как и прежде окружало множество людей.

В дальнейшем жизнь круто изменила своё течение и началась чёрная полоса моего детства. Брак моих родителей разрушался на глазах, долго и болезненно. Родители, воспитанные в духе атеизма и коммунистического материализма, не смогли сохранить семью. Каждодневные домашние скандалы, довели моих родителей до развода. В детском саду, во дворе, а затем и в школе я был «белой вороной». «Вскую оставил мя еси Господи!?» Но в тот момент времени мне было не известно его Великое Имя. В то время и в том обществе оно было под запретом.

В течение всей моей жизни многие люди спрашивали меня: «Как ты пришёл в храм? Почему стал ходить в церковь и почему именно в православную?»

Случилось это со мной в 1993 году, точно не помню, был октябрь или ноябрь, в городе Волгодонске Ростовской области. Я недавно пришёл из армии. К церкви относился холодно и с презрением, считал, что туда ходят только обезумевшие от старости бабульки, а попы наживаются на их темноте. Работал в Сбербанке инкассатором, учился на заочном отделении в институте, встречался с девушкой, выпивал с друзьями. В общем, ничего необычного в моей жизни не было.

Однажды утром я проснулся от ощущения постороннего присутствия. Я поднял голову и на фоне окна увидел женщину, стоящую рядом с моей кроватью. Её силуэт был едва различим, словно на глазах у меня была какая-то пелена. В этот же момент я посмотрел на своё тело и удивился тому, что оно из себя представляло. Я был похож на обугленную головешку, от которой, словно марево, исходили смрадные испарения. Рядом чёрными точками летали какие-то насекомые.

«Мы тебя забираем», – голос был негромким, мягким, даже приятным, но убедительным и категоричным в той степени, что всё сказанное сейчас непременно произойдёт.

Я находился в оцепенении, меня объял ужас. Я подумал, что речь идет о моей смерти, и стал жалобно просить: «Я ещё молодой, может, дадите мне пожить ещё немного?». Но в ответ опять услышал: – «Мы тебя забираем». В этом голосе было всё: и строгость, и материнская любовь. От этих слов исходила какая-то сила, дающая мне понять полную неотвратимость сказанного. Немного помолчав, я смирился с мыслью, что мне предстоит умереть, и спросил: «Когда»? «Через две недели», – последовал быстрый и такой же категоричный ответ.

В следующее мгновение пелена с моих глаз спала, а на фоне утреннего окна уже никто не стоял. Я посмотрел на тело: оно было обычного для человека цвета, без испарений и насекомых. Но во всём моём существе произошли какие-то перемены. Появилась, как говорят православные, – память смертная. Нет, это не был животный страх смерти. Это было полное осознание своей никчёмной, бессмысленной и бесполезной жизни, как для окружающих, так и для самого себя. Появилось желание сделать что-то доброе, оставить, как говорят люди, свой след на этой земле. Со всеми друзьями и родственниками я простился, сказав, что скоро умру. Но никто не воспринимал моих слов всерьёз. Время текло мучительно медленно, я пытался забыться в пьяных застольях с друзьями. Но алкоголь совершенно не действовал на меня. Выпивая без закуски бутылку водки, я оставался абсолютно трезвым. Выкуривая несколько папирос с гашишем, не ощущал ни какого «положительного» эффекта, кроме боли в сердце или голове.