Она отпила чая и откинулась на скамейку, вытягивая уставшие ноги. Мимо пробежала стайка играющих в салки детей. Тереза проводила их взглядом. Она в салки никогда не играла, ей было не с кем. Впрочем, это её не особенно печалило. Девушка улыбнулась – играть с ней было бы нечестно.

Стайка тут же пробежала в обратном направлении, но на этот раз не так удачно – бежавший последним мальчик с растрепанными светлыми волосами, точь-в-точь как у неё самой, упал и разревелся, схватившись одной рукой за другую, которой проехался по мелким камешкам. Кажется, это было больно.

Один из его товарищей остановился и неуверенно обернулся, но быстро предпочел продолжение игры и, сделав вид, что совсем не собирался останавливаться, побежал дальше. Дети скрылись за поворотом. Тереза нахмурилась – это было нехорошо.

Она отставила стаканчик и поднялась. Подошла к мальчику и присела на корточки. Тот покосился на неё, и попытался прекратить реветь, но не очень успешно.

– Больно?

Мальчик нахмурился, что в сочетании со слезами, смотрелось немного смешно, и теперь уже полностью повернулся к ней. С вызовом ответил:

– Нет!

Тереза улыбнулась.

– Ты врёшь.

– Не вру! – не согласился мальчик, но потом почему-то передумал и признал: – Больно.

Вытер слезы рукавом.

– Держи.

Тереза вытащила руку из-за спины и протянула ему два воздушных шарика. Синий и желтый.

Ребенок удивлённо приоткрыл рот. Протянул руку и сжал веревочки в кулаке. Неуверенно посмотрел на неё и сказал:

– Спасибо.

– Ирвин! – раздался окрик, и из-за поворота появилась молодая женщина. Увидела их и всплеснула руками. – Ирвин, у кого ты их отобрал?!

– Я не отобрал! – возмутился Ирвин, уже совершенно забыв про пострадавшую руку, и ткнул пальцем в Терезу. – Мне тётя подарила!

– Здравствуйте. – Терезе не понравилось, что женщина сразу же подумала о плохом, но и дедушка и мама учили её быть вежливой. – Меня зовут Тереза Аддерли, а вас?

– Эмма, – удивлённо отозвалась женщина.

– Приятно познакомиться, Эмма, – ответила Тереза, и женщина отчего-то вздрогнула. Она сказала что-то не то?

– Пойдём, Ирвин. – Она протянула к мальчику руку. – Отдай тёте шарики и домой.

Маленький кулак сжался крепче, и Тереза улыбнулась.

– Не нужно. Можешь оставить себе, они не опасные.

Эмма отчего-то вздрогнула снова и, ухватив сына за руку, быстро скрылась за поворотом, даже не попрощавшись.

– Да свидания, тётя Тереза! – успел напоследок крикнуть Ирвин. Она улыбнулась и помахала ему рукой.

Потом вздохнула и вернулась на скамейку. Булочек почему-то больше не хотелось.

* * *

– Таким образом, мы полностью укладываемся в смету, – подытожил Джек Барбер и, по своему обыкновению, свернул бумаги в небольшой рулончик. – Пришлось немного порезать расходы на салют, но мы подняли данные по складам – оказалось, что дыру можно полностью закрыть из запасов. – Он сделал небольшую паузу и добавил уже не столь официально: – Честно сказать, там этих фейерверков… – Кашлянул. – Я уже передал данные безопасникам.

Елена немного помолчала, но прямо сейчас разнос решила не устраивать. Были более важные вопросы, чем перерасход средств на хлопушки.

Вообще-то, всё это было подготовлено и согласовано ещё пару месяцев назад, но ей по опыту было известно, что всегда в последний момент всплывает какая-нибудь дрянь, так что не мешало проверить всё ещё раз. Это вовсе не гарантировало, что всё пройдёт именно так, как запланировано, но, по крайней мере, её совесть будет чиста.

Насколько это возможно на её должности.

– Что насчет экстренных случаев?

– Экстренные случаи уже учтены. – Барбер снова развернул свой рулон и нашёл нужное место. – Записано около трехсот тысяч. Я полагаю, что…