Но и отдавать судьбу секретаря в руки Пушкарю ему тоже не хотелось. Мрачные истории о рыжем гиганте рассказывали не просто так. Ему нравилось драться и, кажется, нравилось убивать. Таких отправлять на тихое дело нельзя. Таким вообще верить не стоит.

– Нет, я сам как-нибудь. У тебя дело важное, не отвлекаю.

– Как знаешь. – Кузьма разочарованно пожал плечами. – Если передумаешь, дай знать. Да и вообще заезжай как-нибудь к нам. Мы недавно нового мужика взяли, городского. Дерганый, но вроде смышленый. Правда, мы с ним теперь по очереди за больным ухаживаем – у Семеновича живот страшно схватило, еле ходит.

Вскоре лес кончился. Вдалеке показались первые каменные дома и шпили, по голубому небу плыли столбы дыма из труб заводов. По дороге двигались повозки, всадники и пешие, купцы, солдаты и крестьяне. Златоглавая была уже совсем рядом.

Воры остановились на перекрестке. Кузьма пожал руку Василию, еле заметно кивнул Анвару.

– Ну чего, ребятки: я – направо, вам – вперед. Бог смилуется – еще свидимся.

Насвистывая веселую мелодию, гигант поехал на восток. Мешки с серебром болтались у крупа его лошади. На них можно купить большой дом в центре города, а потом безбедно жить и даже шиковать годами. А выглядит, будто зерно везут.

– Вась, мне послышалось или мы кого-то убивать едем? – осторожно спросил Анвар.

Где-то неподалеку дятел начал стучать по дереву. Василий устало потер переносицу:

– Это мы еще посмотрим.

После переноса столицы на север Москва будто немного сжалась, высохла. Улицы стали чуть свободнее, стройки шли чуть медленнее. Граница города и пригородов стала смазанной. По мере удаления от Кремля каменные дома и особняки медленно сменялись деревянными, дворы постепенно расширялись.

Самым явным признаком пригорода были дороги – когда карета начала подскакивать на колдобинах, Марк понял, что они добрались до Хамовников.

Петр и дворовой уехали первыми. Через несколько минут воры двинулись за ними. Исполняя роль ассистента, Марк сел на козлы кареты. Кляйн расположился в салоне, наглядно демонстрируя, что образование действительно делает жизнь лучше.

В поездке подельники уплетали купленные у разносчика блины – обед у дворян был вкусный, но не особенно сытный. Мимо проплывали избы, колодцы и прочие элементы недостаточной цивилизации. Было тихо, приятно сонно.

Ощущения портила только колючая накладная борода – подарок от Тимофея. Идея была хорошая, да и вещь явно недешевая. Почти как парик, только наоборот. Но нижняя половина лица Марка уже начинала гореть.

Доктор высунулся из окна и с прищуром посмотрел вдаль.

– Вот здесь, кажется. Останавливайся.

Марк ожидал увидеть покосившуюся халупу и грязный частокол. Что-то мрачное, выдающее преступные дела обитателей. Вместо этого перед ними предстал почти образцовый двор: высокий забор, пара яблонь и добротный, окрашенный в голубой двухэтажный дом. За ним виднелось небольшое темное строение – заветный сарай.

Петра и дворового было не видно. Наверняка отъехали и ждали где-то в тихом месте.

– Ну как, готовый? – спросил Марк.

– Я всегда готовый, – ответил доктор с азартной улыбкой. – Пойдем.

Воры выбрались из кареты, подошли к калитке и постучали. Ответа не было минуту, две. Постучали еще раз, настойчивее. Тишина. Марк прочистил горло и крикнул:

– Хозяева! Есть кто дома?

Дверь дома распахнулась. В проеме появился настоящий гигант с пышной рыжей бородой и блестящей на солнце лысиной. Его сальное лицо было покрыто оспинами и искажено яростной гримасой.

– Кто такие, чего нужно?

– Мы от атамана. Насчет лечения. Кто тут у вас больной?