Реннер рассмеялся.

Хорват принял это, хотя выглядел так, словно съел несвежую устрицу.

– Хорошо, – сказал Реннер. – Я не должен был смеяться. Вас там не было. Знаете ли вы, что зонд двигался прямо в Кал с максимальным ускорением?

– Разумеется, и я ценю, что вы сделали то же. Но было ли это настолько опасно?

– Доктор Хорват, капитан удивил меня дважды. Чрезвычайно удивил. Когда зонд атаковал нас, я хотел обойти вокруг края его паруса, прежде чем нас поджарят. Может, я и увел бы нас вовремя, а, может, и нет. Но капитан провел нас СКВОЗЬ парус. Это было здорово, это было то, о чем должен был подумать я, можно даже сказать, это была мысль гения. Но кроме того, он маньяк-самоубийца.

– Что?!

Лицо Реннера выражало страх при воспоминании о прошлом.

– Мы потеряли слишком много времени и почти таранили звезду. Я не верил, что мы можем поймать эту проклятую штуковину так быстро…

– Блейн сделал это сам?

– Нет, он передал управление Каргиллу, который знаком с маневрами при высокой гравитации лучше, чем кто-либо другой на борту. В этом все и дело, доктор. Капитан выбрал лучшего человека для этого дела и не мешал ему.

– И вы пошли на перехват?

– Решительно и без колебаний.

– Значит, он захватил зонд. Хорошо, – Хорват вновь выглядел так, словно съел что-нибудь несвежее. – Но он еще и стрелял в него. Первым…

– Первым выстрелил зонд.

– Это была противометеоритная защита!

– Ну и что?

Хорват стиснул губы.

– Ну, ладно, доктор, попробуем по-другому. Допустим, вы оставили на холме свою машину с неисправными тормозами, она скатилась вниз по склону и убила четырех человек. Какова при этом ваша этическая позиция?

– Чудовищно! Продолжайте свою мысль, Реннер.

– Эти мошкиты, по крайней мере, так же развиты, как и мы. Допустим? Отлично! Они создают противометеоритную защиту и, значит, должны брать на себя обязательство, что она не выстрелит в нейтральный космический корабль.

Хорват долго сидел молча, пока Реннер думал об ограниченном объеме бака с горячей водой в офицерской кают-кампании. Теперь Реннер видел, что выражение Хорвата было обычным для него, поскольку линии его лица складывались в него легко и естественно. В конце концов министр по науке сказал:

– Спасибо, мистер Реннер.

– Не за что, – ответил Реннер и встал.

И тут же взревели сирены.

– О, боже, это меня! – и парусный мастер помчался на мостик.

Они были уже глубоко в пределах Глаза – достаточно глубоко, чтобы разреженное звездное вещество вокруг них казалось желтым. Индикаторы Поля тоже казались желтыми, но с оттенком зеленого.

Все это Реннер увидел, бегло взглянув на полдюжины экранов мостика. Затем он посмотрел на диаграммы на своем собственном экране и не увидел линкора.

– "Ленин" прыгнул?

– Точно, – сказал гардемарин Уайтбрид. – Следующие мы, сэр.

Блейн всплыл на мостик, не касаясь перил трапа.

– Принимайте командование, мистер Реннер. Ваше место у станции может занять пилот.

– Слушаюсь, сэр, – Реннер повернулся к Уайтбриду. – Я сменю тебя,

– его пальцы пробежали по ключам входа, затем он принялся нажимать кнопки по мере того, как все новые данные поступали на его экран. Вскоре пришло предупреждение: ПРЫЖКОВЫЕ ПОСТЫ, БОЕВЫЕ ПОСТЫ – ПРИГОТОВИТЬСЯ К ВЫСОКОМУ УСКОРЕНИЮ.

«Мак-Артур» готовился к неизвестному.

Она первой обнаружила пришельцев.

Она изучала бесформенную массу каменного астероида, который оказался состоящим в основном из пустых помещений. Некоторые ранние цивилизации высекали комнаты, укромные уголки, емкости и складские помещения, затем объединяли их в комнаты и помещения больших размеров, пока астероид не превращался в каменный улей. Все это происходило очень давно и не представляло для нее интереса.