– Мне нужно поверить изгнаннику и архангелу… Это я, или всё Колесо начало сходить с ума? – устало процедил Имадруил, а после посмотрел на Иистира и сияющее чудо. – О нашей связи никто не должен узнать; и помогаю я вам не ради себя, а ради своего Дома. Озума – это инфекция, и если она распространится, всё будет погублено и предано забвению.

– Заслуга победы, что произойдёт, будет твоя, но сделаем мы это вместе. Всё что нам нужно, это снаряжение моих подчинённых в путь, за Зелёное Море в Десейре. Убеди подчинённого тебе Владыку помочь средствами на постройку достойного транспорта. Более того, я прошу помочь достать Дьявольский Двигатель с пламенным ядром из Дома Стали.

– Я сделаю всё, что в моих силах, – пообещал Имадруил мрачно, щурясь от ангельского сияния. – Теперь о твоих подчинённых; что они забыли в зале Владыки?

– Ищут его расположения, ровно так же, как я ищу твоего. Не думаю, что у них выйдет пожать плоды, но посадить зерно, скорее всего, удастся. Тебя же прошу им помочь.

– Это я узрел… Теперь верните меня назад; у меня есть обязанности, которые я обязан блюсти.

И он вмиг исчез, объятый светом. Иистир хмыкнул и пересложил свои крылья.

– Он говорит что думает? – спросил он у Архангела, зная, что те говорят лишь правду и всегда чуют ложь.

– Им правит страх, и он приложит все усилия, – ответил Архангел, и колесо из глаз крутанулось вокруг сияния, выделив ещё одно. – Будет ли их достаточно, ещё не предопределено.

Нельзя сказать, что Иистир планировал именно такой исход. Страх – плохой мотиватор. Он заставлял искать обходные решения. Жадность напротив, разумна, и думать не будет ни о чём другом, кроме как получить больше.

– Я вернусь сам, – сказал бездомный дьявол. – Спасибо вам за помощь, Архангел Цестиил. – Он поклонился фигуре, сокрыв своё тело одним из крыльев. – Но мои дела здесь ещё не закончены.

– Ступай и будь уверен: эта война окончится поражением Озумы Рагного. Вещи не вернутся на свои места, но они станут лучше, чем сейчас.

Иистир не стал дожидаться, пока гигантский ужасающий архангел обратится в неописуемый сгусток энергии и исчезнет в очередной вспышке, а потому взмахнул крыльями и полетел через нестабильное пространство Арканума.

Гора здесь лишь репрезентация цели – испытания. Она не существует, ибо не сделана из камня или материи, хотя так может показаться. И подобным Горе было всё; отправившись в путь по пустыне, ты мог найти невероятные звёздные города или оказаться средь тундры… И если всё, что здесь находилось – всего лишь метафора, то что значил их здесь сбор?

***

Днём Кобре во дворце понравилось ещё меньше. Казалось, на него смотрели даже стены, ожидая кого-то более великого, чем он. Они словно говорили: “И кто пустил этого оборванца глазеть своими грязными очами на нас, что отроду не знали пыли и песка? Вон! Гоните его прочь, ибо как же страшно он воняет. А того смотрителя, кто допустил сюда эту змеюку, вздёрните за шею перед дворцом и наймите нового”.

Кобре было здесь не место, он чувствовал это всем естеством. Даже друзья, стоявшие плечом к плечу, не облегчали это чувство. Однако он стоял. Ведь это есть храбрость – бояться, но всё равно делать и не давать страху проникать глубже.

Владыка восседал на троне почти неузнаваемым. Он был облачен в красно-золотую мантию, через которую аккуратно прорывались позолоченные животные клыки, формирующие острый воротник, украшенный тяжёлыми золотыми украшениями. На груди его висел табард с сердцевиной из резной кости с символами Дома.

На лице Властителя покоилась золотая личина, филигранно повторяющая черты его живого лица. Кобра не смог бы этого сказать, если бы не видел ночью истинного лица Владыки.