А дальше, еще хуже. Я читаю английский, ты переводишь и печатаешь уже испанский. В мое отсутствие заниматься будешь 25 часов в сутки. Надо быстро схватить это ремесло. Вот, аудио книга на английском! Ставь, слушай и печатай готовый испанский.-

Селеста слушает сосредоточенно.– Потом в Испании это возьмешь как свой основной бизнес.

– На перспективу?

– Умница!

Небольшой бассейн под открытым небом. Владимир на лежаке.

– Я пойду в кафе, закажу обед, тебе что?

– Отбивную и без крови, хорошо прожаренную.

– Себе тоже возьму отбивную.

– И будешь похожа на ту толстую американку.

– А если не буду кушать, буду похожа вон на ту костлявую немку.

– Не-не, я пошутил – бери. И все же эти кони портят весь пляжный Венесуэльский пейзаж. Они так заметны на фоне красивых девушек, вот век бы не видел!

– И мужики с ними жирные, опившиеся пива. Фу!

– Пока ходишь, думай о правилах дорожного движения.

– Я уже неплохо вожу?

– Хоть ночью и пустынный пляж, сбрасывай скорость при повороте, иначе машина превратится в бунгало.

После ухода Селесты, Владимир предался размышлениям.

– С последними выплатами встал вопрос обострился. Нужна нычка, да такая, чтобы и надежная и легкодоступная, а в случае необходимости, аварии или пожара, забрать можно было влегкую. Может переделать спинку кресла, чем не кейс?

Селеста вернулась, Владимир ее не видит, лежит в наушниках и повторяет громко за диктором испанский текст.

Селеста со смеху присела на корточки. Он снимает наушники:

– Если у тебя слабое сердце, лучше заткни уши!

За испанский он взялся всерьез. Всюду ходит в наушниках. В машинном отделении от шума и грохота не слышно как он говорит, видно только, что шевелит губами. Перед сном читает учебники коряво, но вслух.

Очень приличный номер в отеле с видом на стоянку автомобилей в подветренной стороне. Света в отеле нет, кондиционеры не работают, поэтому они лежат полуобнаженные на широкой постели.

– Что вы так долго, я уже здесь 2 дня!

– Уже на подходе к Каракасу попали в непогоду. Четвертые сутки штормит, в морском порту не работают портальные краны, погрузки пока нет. А здесь кайф!

– Я специально сняла номер с подветренной стороны.

– Вот что значит, рожденная у моря. Со стороны пляжа невозможно открыть окна, а на нашей стороне благодать.

В отеле Владимир затевает разговор на испанском с горничными, уборщиками и кастеляншами. Ну, и, конечно же, под пристальным присмотром Селесты.

На загрузке в Барбадос мастер вошел в каюту к Владимиру.

– На берегу встретился с деловыми кругами, среди переговорщиков были и заинтересованные русские.

Слушай, я что-то не до конца понял, так чукча был в космосе или нет? Да, сегодня вашим русским рассказал, что чукча собак кормил, так они смеялись до слез. Я что не правильно что-то понял?

– Да, был, конечно!

– Кто, спрашивают, тебе такое сказал? Да вот, говорю, у меня третий механик русский, так он. Короче, с тобой хотят познакомиться, и я пригласил их сегодня к нам, стюард и шеф-повар уже строгают в кают-компании.

На причале морского порта Барбадос стоят несколько дорогих машин и одна тройка BMW кабрио с закрытым верхом. Малолитражка моргает дальним. Владимир подходит к машине, видит Селесту сидящую за рулем и светящуюся от счастья.

– Не пропал мой скорбный труд. Ну, в принципе, здесь движение не очень, главное, не втереться ни в кого, остальное можно развести деньгами.

– Володя, ну через год можно уже ездить самостоятельно?

– Ты умница, я разве против? Сегодня у нас важная встреча, я позвоню, когда меня забрать.

– Хорошо, я пока покатаюсь….

Несколько столов в кают-компании ломятся от еды и спиртных напитков. На встрече все члены экипажа. В доброжелательной обстановке Владимир разговаривает на русском языке с двоими мужчинами его возраста.