– Ну ты нарисовааааал!
– Ближе к Аргентине надо держать ухо.
– Может чем запастись?
– У меня всегда с собой.
Владимир поднял левую штанину до голени, на ней закрепленные двумя специальными резинками виднелись ножны. Он вынул из них короткий красивый нож с зазубринами на верхней его части.
– Тащи брусок из аварийного имущества, такой по короче.
Женя принес деревянный короткий брус, окрашенный в синий цвет, и поставил его у входной двери в ЦПУ.
– Закрепи, да вот хоть капроновую крышку от банки ближе к верхней части.
Владимир легким взмахом, с расстояния трех метров точно метнул нож в брус.
– Ну, так примерно, здесь сердце будет.
– Ну, ты бля даешь! Что-то ты мне растусовал ситуёзу, а мне этого беглого поначалу было жаль.
– А ты не жалей! Господь дал – Господь взял. Звезды так легли…
Часть четвертая
Пятнадцатью сутками спустя Владимир сидит в каюте и разгадывает содержимое пришедшей ему телеграммы из Севастополя.
«Вам открыта вакансия на реабилитацию у ведущих специалистов по оскестерапии тчк Просим по приходу в Ленинград незамедлительно выехать на место ее проведения тчк»
Анастасия тчк
– У ведущих, ну это понятно, значит и Лида здесь. Но что это за оскестерапия?
Набирает номер.
– Валерий Петрович, вы должно быть знаете, что такое оскестерапия?
–Нет, не слышал. Наверное, у травматологов… в узкой специализации… Нет, не могу ничем помочь!
ЦПУ. На хронометре 02.40. Входит чумазый в робе Женька.
– Ну, все! Закрыл лючек! Ну и тяжелые же эти булыжники. Ты что молчишь, они часом не с рентгенами внутри.
– Теперь сказать можно. Это редкоземельные минералы, очень похожие на настоящие полудрагоценные камни. Их пилят меленько, придают огранку и потом твоя краля будет их покупать как сапфир или там еще что.
– Ааа, вооона что!
– А главное, за это нас не садят, вещицы безобидные, типа, нашел на дороге в груде щебня. Даже таможня в этом профаны.
На следующей вахте надо вот этим раствором помазать, чтобы ржавчина покрыла весь крепеж.
– Я аргентинского пойла припру, может по маленькой?
– Тогда уж и с камбуза зацепи, чем Бог послал.
Владимир достал телеграмму.
Смотри, Жэка… Вот, что это за терапия такая.
– Спросил? Я на «колесах» то не понимаю значения слов и для чего они. Хотя, знаешь… У меня дружок, он в армии был шифровальщиком. Ну что «пулю»?
Владимир жестом пальца показывает на фужер.
– Воот, так в разговоре он упомянул, что начинать надо с разделения корней и читать их назад. Это самое распространенное шифрование и легкое. Оскестерапия. Терапия – понятно! Оскес, как там назад? Сексо, да, сексо! Сексотерапия!
– Ну ты головаааа!
Женька довольно улыбается.
– И опять я в почете! Что, поедешь?
– Не работать же зовут, как можно обманывать надежды таким девахам – грех это! Что там приход, числа двадцать первого?
– Двадцать первого только на Таллинн выгрузка…
– А, да. Ну пока дела, туда сюда, значит на двадцать шестое. Дам телеграмму, пусть пока чужие окурки из-под дивана выметут. Сегодня объявляется праздник! Давай, жми на камбуз и замастырь праздничный хавчик, у меня есть что налить. Вахту я сам сдам.
Стрелки хронометра в каюте показывают 04.20 ночи. На диване сидит Владимир. Входит Женька с двумя широкими тарелками, в них сложный гарнир с дольками апельсин, яблок и огромными горячими отбивными. Мясо много и оно даже висит с краев тарелок. Отдельно в чистом полотенце столовые приборы – вилки и ножи.
– У шефа были заготовки на обед, это наша обеденная пайка.
– Хороша пайка, свисает как фуражка у грузина. Сними машинку со стола.
– Что, сделал?
– Даааа!
– И что, прямо шьет?
– Зингер отдыхает! Давай, снимай, на твоей штанине проверим.