– Ага, – а еще тельники носите, – шепелявит опухшими губами Лука. – Курвы.

– Давай, давай, топай, – говорит кто-то из десантников, и всех заводят внутрь. Потом, в сопровождении двух сержантов, моряков ведут к дежурному по части.

– Тэ-экс, – встает из-за стола перетянутый портупеей офицер с красной повязкой на рукаве и хмуро оглядывает задержанных. – Так это вы на вокзале бузили?

– Нет, товарищ капитан, – басит Корунский, в разорванной до пупа форменке. – Это студенты. Обзывали нас и все такое.

– Документы, – приказывает офицер и протягивает руку.

Затем он садится за уставленный телефонами стол и рассматривает военные билеты моряков.

– В/ч 53117 это где?

– В Северодвинске, – следует ответ.

– С корабля?

– Да нет, мы с лодки.

– А тут как оказались?

– Приехали на базовые склады, за оборудованием.

– И с кем же?

– С командиром группы и старшиной команды.

– Фамилия командира? – откладывает в сторону военные билеты капитан.

Корунский называет, и дежурный записывает ее в блокнот.

– Ну что ж, орлы, готовьтесь в дисбат, – снова встает капитан. – Громов, отведи их в свою казарму, запри пока в бытовку и обеспечь охрану.

– Есть! – вскидывает руку к виску рыжий сержант.

Потом всю группу препровождают наружу и ведут к одной из казарм.

– Да, вот это влипли, – бормочет Гордеев. – Точно посадят.

– Ладно, не ной, может еще обойдется, – хромает рядом Лука. – Эй, сержант у тебя закурить есть?

– Тут нельзя, у казармы покурите, – отвечает рыжий. – Чего ж вы дураки не подорвали?1

– Это все гребаный патруль, – вздыхает Кондратьев. – А тут еще вы приехали.

– Да, дела, – щупает распухшее ухо второй сержант. -Загремите теперь под панфары.

У казармы все останавливаются, быстро перекуривают и заходят внутрь.

– Рот-тэ смир…! – вскидывается сонный дневальный у тумбочки.

– Молчи, дурак, – осекает его рыжий и тот удивленно пялится на необычную процессию.

Моряков заводят в обитую вагонкой бытовку, с несколькими гладильными столами, зеркалами на стенах и рядом стульев у стен. Они садятся и понуривают головы.

– Может морды умоете, а то видок у вас не того, – предлагает второй сержант, смуглый и с узким разрезом глаз.

– Отчего же, умоем, – кивает Осипенко, и задержанных препровождают в умывальник.

– Вы это, особо не расстраивайтесь, – усевшись на подоконник, говорит рыжий, наблюдая, как те снимают форменки и суют головы под краны. – Студенты тю-тю, уехали, так что потерпевших нету. Ну а мы не в претензии, ведь так, Казбек?

– Ну да, скалит белые зубы узкоглазый. – Какой разговор!

– Главное что б наш батя не залупнулся, – продолжает рыжий. – Это он приказал вас сюда доставить, вместо комендатуры.

– Зачем? – косятся на сержанта моряки.

– А хрен его знает, – пожимает тот плечами. – Наверное сам хочет разобраться.

Потом задержанных уводят и запирают в бытовке.

…Плотно пообедав в портовом ресторане, лейтенант Огнев с мичманом Умрихиным подъезжают на такси к КПП, расплачиваются и выходят наружу.

– Ну, все, Петрович, щас получим бинокли с хронометрами и домой, – благодушно заявляет офицер. Предъявив дежурному документы, они неспешно идут к административному зданию и бросают взгляд на стоящий в тени деревьев грузовик.

– Что-то наших бойцов не видать, – говорит мичман.

– Дрыхнут, наверное, где-нибудь на травке, – хмыкает Огнев, и они исчезают за дверью.

– Через несколько минут, изрыгая маты, начальники выскакивают обратно и рысью несутся к машине.

– Заводи, твою мать! – орет Огнев, хлопает дверца, взвывает двигатель и грузовик выезжает с территории складов.

– Ну с-суки, мне ж э в этом году старшего получать! – трясет лейтенант перед носом мичмана зажатой в руке бумажкой. Ты хоть понимаешь, что будет?!