Администратор сменила гнев на милость. Видимо, мой потерянный вид и бледно-зеленый цвет лица смогли ее убедить. Суровое администраторское сердце смягчилось, и она пригласила нас пройти к ней в кабинет, попить воды, посидеть пару минут.

Ирина решительно отказалась за нас двоих, и мы пошли к выходу. И ей, и мне хотелось оказаться как можно дальше от торгового центра.

– Ты, наверное, больше со мной никуда не пойдешь, – выдавила я.

– Да ладно тебе, брось! – не слишком убедительно возразила Ира и посмотрела с плохо скрываемым страхом.

Поколебавшись, я спросила:

– Ир, я что, кричала?

– Еще как! Вопила! Вскочила, звала бежать. Спасаться, что ли…

– Ясно, – коротко бросила я и побрела к машине. – Тебя подбросить?

Косогорова не двигалась с места и молчала, словно хотела сказать что-то.

– Боишься со мной ехать? Извини, не подумала.

– Нет конечно! – округлив глаза, затрясла головой Ира. – Чего бояться? Подбрось, если не сложно. С тобой раньше случалось… подобное?

На ее простодушном лице отчетливо читались любопытство и жалость.

– Никогда. – Я забралась в салон и почувствовала себя увереннее. Ира уселась на пассажирское сиденье. – В первый раз. Вернее, во второй. И так ясно, правдоподобно… Не понимаю. Ты нашим не говорили, ладно?

– За кого меня принимаешь! Ты не сердись, но… К врачу не хочешь сходить?

– Тоже думаешь, я сумасшедшая?

– Ничего я не думаю! Но у тебя же галлюцинации! Это не может быть просто так!

– Может, потому, что устала? Сплю плохо.

Я и сама не верила в этот детский лепет, но нужно же было что-то сказать.

– Ладно, Ириш, схожу, наверное.

Автомобиль влился в общий поток, и торговый центр скрылся за поворотом.

– Вот и умница, – успокоилась Косогорова.

Понятно, что ей хотелось сменить скользкую тему. Мы не были настолько близки, чтобы воспринимать боль подруги как свою. Сочувствие сочувствием, но зачем вешать на себя чужие проблемы?

Доставив Иру домой, я зашла в аптеку и купила успокоительное посильнее и подороже. Если дело в нервах и бессоннице, то с ними следовало бороться жестче.

Сороковой день пришелся на воскресенье. Поминки решили устроить в кафе. Народу собралось не так уж много – человек двадцать, включая меня и Азалию. Единственным, кого мне хотелось увидеть, был дядя Алик. Они с Зоей Васильевной пришли одни из первых, и он прямиком направился ко мне. Стоявшей возле обильно накрытых столов Азалии, которая вполголоса беседовала с худенькой светловолосой женщиной, лишь сухо кивнул.

Конец ознакомительного фрагмента.