– Боюсь, тебе не поздоровится, если отец увидит тебя, – сухо отрезал Аркан. -Черные вороны Гура* замели своими крылами следы вашей дружбы. Последуй лучше моему доброму совету- попытайся так же незаметно исчезнуть, как ты появился, обещаю, я передам ему твои слова.

– Наша правительница Ксетия не забывает добра, надеюсь, наши тропы ещё пересекутся, сын вождя, – благодарно произнес Гирон, низко поклонившись Аркану и, не спеша, стал удаляться. Через несколько мгновений он исчез в глубине леса. Аркан вместе с Кирби молча смотрели ему вслед.

– Что тебе говорил этот лазутчик элларов? – неожиданно раздался совсем рядом громкий голос отца, от которого Аркан невольно вздрогнул.

Вождь объединенных племен красных дарсов, правитель всей лесной страны Таньяг вместе с воинами из своей личной охраны с негодованием смотрел на своего сына. Хмурые воины Таньяга стояли за ним полукругом, держа в руках наизготовку небольшие широкие мечи блемусы и охотничьи копья. Таньяг был зол, по его красным воспаленным глазам было видно, что он провел бессонную ночь.

– Отец, – поклонившись, ответил Аркан, – рад видеть тебя.– Это был Гирон, его послали эллары узнать, что ты предпримешь. Он хотел поговорить с тобой, но я подумал, ты вряд ли захочешь его слушать в такое время и потому посоветовал ему убраться подобру- поздорову.

– Что говорил этот презренный? – загремел властный голос Таньяга.

– Он клянется всеми богами, что лесные народы не причастны к тому, что произошло в Укенге, и выразил нам своё сочувствие.

– Сочувствие? Кем он считает нас? Ничтожными слизняками? Зорфи*? – Последние слова Аркана Таньяга вывели из себя. Недовольно зашумели и все остальные его воины.

– Через несколько дней я сам буду сочувствовать своим врагам, когда спалю их жилища и истреблю их всех от мала до велика. Слышите все? – закричал он, и его голосу вторил раскат грома. Ещё сильнее заревел дождь, поливая своими слезами изуродованную землю, на месте которой раньше стояла Укенга.

– Отец, лесные народы действительно не могли напасть на наших стариков и детей, ты сам это прекрасно знаешь, – совсем мягко, пытаясь успокоить его, произнес сын.

Частенько, когда тот находился в пылу раздражения, ему удавалось таким образом воздействовать на него, но только не в этот раз.

– Я допьяну напою эти земли их кровью и досыта накормлю ее их телами – рычал, как раненный зверь Таньяг. -Скоро вернется с разведчиками Урсан, тогда все станет на свои места, – продолжал неистовствовать вождь. -Волки должны найти наших врагов, дождь не смог смыть все следы. -Отправляйтесь с Кирби в Ирсанг, вы мне понадобитесь на кровной ночи. Уже совсем скоро туда начнут подходить вожди племен, поэтому подготовьте все к началу и к моему прибытию.

– Слава всемогущему Майру, – зашептал один из воинов, – Таньяга Натир встал с колен и приходит в себя, один создатель знает, что ему пришлось пережить.

– Он настоящий воин, и у него скоро будет возможность отомстить за свою дочь и жену, как и у всех нас, – злобно молвил Таньяг.

Небольшое поселение дарсов Ирсанг, казалось, вымерло этим днем. Все его жители, а в нем жили преимущественно дарсы – ирты, от мала до велика, слышали, что сегодня ночью в Священной роще будут проходить важные события, которые могут изменить привычный и устоявшийся уклад их жизни. Все знали о трагедии в Укенге и не сомневались в том, какое решение будет принято сегодня на кровной ночи вождями племен.

Дарсы никогда не выделялись среди других рас, населяющих Холодные земли, веселостью характера, суровый уклад жизни сделал их таковыми, они всегда предпочитали действие – размышлению, а битву – разговору, но сегодня они были еще более мрачными и молчаливыми. Даже детей в этот день родители не выпускали из своих кортанов*. Им было строго-настрого запрещено появляться на улицах.