После сытной еды и веселящих напитков под одобрительные выкрики и бой грахмов* около десятка смельчаков мужчин и женщин начинали дикие пляски. В них, как правило, потом втягивались все. Смотрелось это со стороны очень зажигательно и продолжалось иногда до полного изнеможения участвовавших. Грахмы медленно, но верно все убыстряли ритм, и танцующие следовали ему.

Когда все заканчивалось, дарсы валились, как правило, от усталости на землю.

Таньяг из пропахшего потом и веселящим угаром кортана вышел на улицу. Стояла прекрасная теплая ночь. Бесчисленное множество

больших и маленьких огоньков, словно россыпи драгоценных камней освещали небесную дорогу.

– Ты помнишь, как обещал мне найти и подарить один из светящихся камушков, который сорвался с небесной тверди, когда мы вдвоем любовались им и упал туда, где жили старые боги, – услышал он позади себя голос Армиды. Какой же великий наш Майру, что смог создать эту красоту, спокойные, задумчивые озера, говорливые реки, бескрайние леса…

– Завороженная, она, казалось, ничего не замечала, смотря вверх. Таньяг подошел к ней и нежно ее обнял.

– И тебя, – добавил он тихим, ласковым голосом.

Три недели провел Таньяг в Часгене, и они пролетели для него, как один день. Ни на минуту все это время он не расставался со своей возлюбленной, и когда пришло время прощаться, он давал наставления ее приемному отцу:

– Готовь свою дочку к свадьбе, когда с деревьев облетит листва, ждем вас в Явдавкасе. Рад ли ты этому?

– Твой покойный отец одобрил бы твой выбор, – обнял Кред в ответ Таньяга. Я горд за тебя, будь счастлив сам и сделай счастливой Армиду.

На прощанье Таньяг сделал своей возлюбленной необычный подарок:

– Помнишь, – говорил он, ласково гладя ее нежные волосы, —десять зим тому назад, когда мы были ещё юными, я подарил тебе талисман нашего племени, амулет с изображением нашей покровительницы богини Фои?

– Он всегда со мной, мой любимый, я его никогда не снимала – девушка показала оберег, висящий у нее на шее, Таньягу.

– Я знаю, моя дорогая, это символ наших гордых племен, чьей дочерью, одев его, ты стала, он должен защищать и оберегать тебя, но сейчас я хочу подарить тебе и живого защитника.

– Хармс, – обратился он к одному из своих людей, – приведи Герту. Здоровенный дарс, низко поклонившись, куда-то ушел. Через несколько минут он вернулся, но не один. Рядом с ним шла немного испуганно и, удивленно озираясь по сторонам, молодая серая волчица. Что-то необычное было в ней.

Армида за свою жизнь видела немало волков. Несмотря на то, что в Часгене не занимались их разведением, все же многие мужчины дарсы имели этих прекрасных хищников, которые отлично помогали им в охоте.

Но эта молодая волчица с шерстью серебристого отлива была какой-то особенной. Уж очень выразительно смотрели ее глаза.

– Это Грета, дочь самой лучшей нашей охотницы Юмги. – Она почти ручная. Её мать- гордость Явдавкаса, она спасла жизнь одному из наших ловчих, когда его на охоте подрал вепрь. Несколько суток волчица не отходила от умирающего, отгоняя хищников, пока его не нашли мои люди. Так что Юмга – наша знаменитость, пусть и ее дочь послужит тебе, будет самым лучшим другом и защитником на всю жизнь.

Армида быстро нашла общий язык с волчицей, вернее, та с ней. Усвоив, что новая хозяйка в ней души не чает и балует ее, она моментально решила воспользоваться своим привилегированным положением.

У Греты мгновенно открылись недюжинные «охотничьи способности». Так, например, через несколько недель у Креда резко сократилась вся мелкая домашняя живность на скотном дворе.