– Неизвестная фигура на лошади с небольшим отрядом Охотников и Талов двигалась по главному торговому тракту в сторону Элювилена, – продолжил докладывать стражник с неприятной и раздражающей интонацией. – Мы полагаем, что это вновь объявившийся сын Аластора.

– Вот как? – голос Эрики заметно дрогнул, и я с горечью осознала, что еще не знала и одной сотой доли того, что окружало меня в новом мире магии и рыцарей.

За все те несколько недель, что я провела с мятежниками, никто так и не дал мне полного ответа, кто есть на самом деле этот загадочный Аластор. Многие даже не знали, как он выглядел. Кто-то рассказывал, что это молодой могущественный маг ростом свыше двух метров со светящимися пламенем глазами, а кто-то, напротив, заявлял, что это сошедший с ума дряхлый старик, который от непросветного одиночества решил прийти к власти.

В итоге я так никому и не поверила. У кого ни спроси – солдаты не знали, откуда он пришел, откуда родом и каким образом оказался в императорском дворце. Я не понимала: как можно сражаться с человеком, о котором почти ничего не знаешь? Это словно ловить дым руками… А теперь у него внезапно появился сын, про которого вообще раньше никто не заикался.

– Да, мэм. Приметы полностью соответствуют замеченному человеку, – солдат как будто зазубрил слова и выговаривал их быстро и четко, прямо как диктор в вечерних новостях.

Я прислушалась к разговору, затаив дыхание.

– А эскорт ему нужен был для безопасности, я так понимаю, – задумчиво пробормотала Эрика.

– Да, мэм.

– Неужели он боялся нападения?

– Не исключено, мэм.

Женщина тяжело вздохнула:

– Вы свободны, рядовой. Передайте остальным, чтобы были бдительны. Нам не нужны проблемы.

Удаляющийся звон лат дал мне понять, что пора вставать и выяснять ответы на накопившиеся вопросы; также неплохо было бы зайти и подкрепиться. Запах свежей и горячей еды сводил меня с ума – умел же человек почти из ничего приготовить блюдо, достойное королей. Вот что называется кулинарный талант.

Когда я, наконец, пришла в себя и поняла, что Мелани нет в палатке, то даже не удивилась – она всегда вставала чуть ли не посреди ночи и уходила охотиться.

По-быстрому натянув одежду, я вышла наружу и тут же оказалась окружена холодными пронзительными ветрами, дующими с моря. Утреннее небо заволокло свинцовыми тучами, и в любой момент мог начаться дождь. Меня встретило не очень радостное начало дня, но, тем не менее, в лагере все равно бурлила жизнь: имперцы тренировали новобранцев, кто-то сосредоточенно натачивал стрелы и оружие, стражники толпились на посту у входа в лагерь, а добрый дядя Арон, улыбаясь, разливал всем желающим завтрак большим черпаком. Собственно, все было как обычно, кроме того, что Эрика, погруженная с головой в собственные мысли, медленным шагом прогуливалась по крайней тропе, бездумно глядя перед собой, с каменным, будто бы омертвевшим лицом.

Вокруг все занимались своими делами, и, пробегая по вытоптанной земляной дороге, я почти не замечала бездельников, шатающихся без дела: стража запрягала делами всех и каждого, только попадись им на глаза.

Оббежав лагерь по часовой стрелке, я осознала, что мои поиски бесполезны: среди множества мятежников я не увидела знакомых лиц друзей, и мне стало не по себе – тревожно и гадко. Предположения указывали на дозорные и охотничьи отряды, вышедшие из лагеря еще на заре, но я не понимала, почему Коннор не взял меня с собой.

Краем глаза я заметила Клауда, сверкающего оголенным торсом в такой холодный день возле дальних шатров. Его собеседница в кожаной броне, заметно воротившая носом, не радовалась ни его виду, ни тому, что он говорил. Меня так и подмывало подойти к мужчине и задать несколько вопросов насчет его младшего брата, но тут меня остановил нежный, мурлыкающий голос: