Ржавые ключи в руках мадам Брунхильды стучали друг о друга и по нервам Флинна. Лестница тянулась бесконечно. Они преодолели как минимум семь пролетов, но так и не добрались до нужного этажа, хотя снаружи дом выглядел невысоким. Флинну казалось, что он идет по особняку знатного семейства, последний член которого умер лет сто назад, и с его смертью дом пришел в запустение. Газовые рожки на стенах угрожающе шипели, точно рассерженные змеи. Вдоль лестниц висели портреты со смазанными лицами. Скорее всего, художник остался недоволен работой и в отчаянии плеснул на нее растворитель. Тут были недописанные пейзажи на черных холстах, древние вазы, за которые коллекционеры всего мира отдали бы баснословные деньги, давно утраченные произведения искусства. Дом показал себя настоящим ценителем прекрасного, он бережно собирал все то, от чего отказались люди.

Флинн заприметил маленькую статуэтку обезьянки с длинным хвостом. Она стояла на перилах. Чуть дальше ему на глаза попалась такая же фигурка. Мотнув головой, он попытался избавиться от навязчивой мысли, но через пару шагов снова увидел обезьянку. Обернувшись, Флинн понял, что не ошибся: статуэтка, которую он видел ниже, исчезла.

– Ты что, живая? Ты меня преследуешь?

Каменная фигурка, разумеется, ничего не ответила. Пожав плечами, Флинн пошел дальше, но отчего-то ему стало сложно идти. Он опустил голову. Нефритовая обезьянка сидела на его ступне, крепко обхватив щиколотку хвостом.

– Не могла бы ты слезть? – как можно вежливее попросил Флинн.

Обезьянка не шевельнулась. Она пристально смотрела на него блестящими черными глазками. Флинн нагнулся и попытался оцепить от себя назойливое животное, но у него не получилось – хватка была каменной.

– Что ты от меня хочешь? – теряя терпение, спросил Флинн. – У меня ничего нет!

В подтверждение своих слов он вывернул левый карман, из которого выпал золотой кругляш – Монета Судьбы.

Обезьянка мигом отцепилась, схватила монету и ринулась бежать со всех лап.

– Стой! – закричал Флинн, молнией бросившись за воровкой.

Обезьянка, будто поняв его, остановилась, забралась на перила и, обвив их хвостом, повисла вниз головой. Она раскачивалась, как маятник, вертя в маленьких лапках монету.

– Пожалуйста, отдай, – взмолился Флинн, покрывшись испариной. – Это очень важная вещь. Мне нельзя ее потерять.

В глазах обезьянки промелькнуло некое осознание. Она призадумалась и, после недолгих размышлений, протянула монету.

– Молодец, хорошая девочка.

Флинн почти прикоснулся к монете, но та неожиданно выскользнула из лап обезьянки и упала в проем между лестницами. Он отчаянно взвыл. Обезьянка виновато пожала плечами, отцепилась от перил и быстро скрылась из виду.

Перед ним нарисовался Тайло, метавший громы и молнии.

– Эй, ты почему отстал? Сейчас нам обоим влетит от мадам Брунхильды.

– Монета, – только и смог выдавить Флинн.

– Что монета? – не сообразил Тайло.

– Эта тупая обезьяна украла мою Монету Судьбы, а потом выронила! Мне нужно ее найти!

Флинн побежал вниз, но психофор остановил его, дернув за рукав куртки.

– Прекрати истерику. Разве тебе никто не пояснил, что монету нельзя потерять?

– Нет, – признался Флинн.

– Значит, господин Аяк забыл об этом упомянуть. Он бывает на удивление рассеянным, не голова, а решето. Проверь карманы.

И Флинн действительно нащупал монету.

– Сколько бы ты ни терял ее, она всегда будет возвращаться, – объяснил Тайло. – Все продумано так, чтобы всякие безответственные личности вроде тебя не носились с бешеными глазами в поисках пропажи.

Флинн ничего не ответил. Он последовал за психофором, крепко сжав монету.