– Мануэль сказал, у вас ко мне дело… – сказал адмирал на хорошем английском – и из-за этого вы прилетели издалека. Если это займет не более получаса, предлагаю покончить с делами сейчас, а потом накроют стол.

Вебб кивнул, достал из кармана пиджака конверт, а из него фотографию. Точнее, результат обработки изображения в аэропорту Бейрута специальной программой ЦРУ, способной составить достоверных фотопортрет по самым обрывочным и некачественным изображениям

– Полагаю, сэр, это недоразумение отнимет у нас куда меньше времени. Вам знакома эта женщина?

Контр-адмирал взял фотографию, смотрел на нее несколько секунд, затем положил обратно на стол. Вебб заметил, что он не использует ни очки, ни линзы

– Да, это моя дочь, сеньор… – невозмутимо сказал он – что вам угодно?

Вебб не ожидал такого ответа. Он думал, что адмиралом воспользовались для легализации

– Прошу прощения… ваша родная дочь? – уточнил Вебб

– Приемная.

Вальенс чувствительно наступил ему на ногу – но Вебб этого не заметил

– Сеньор адмирал… мы бы хотели увидеться с вашей дочерью. Это возможно?

– Ее здесь нет, сеньоры.

– Не могли бы мы узнать, где она? Как с ней можно связаться?

– Я повторяю, ее здесь нет. Что касается того, как с ней связаться, я бы хотел узнать цель ваших вопросов.

Вальенс снова наступил ему на ногу – но Вебб отпихнул его ногу

– Сеньор адмирал, мы бы хотели прояснить недоразумения, связанные с пребыванием вашей дочери в Бейруте. Там было снято это фото, и мы…

– Оставьте ваши координаты, и моя дочь с вами свяжется.

Вебб понял, что адмирал что-то скрывает

– Сеньор адмирал, со всем уважением… – начал Вальенс

– Боюсь, что это невозможно. Мы должны увидеться с ней как можно скорее, дело не терпит отлагательств…

– Полагаю, не вам в этой стране решать, что возможно, а что нет, сеньор… Вебер, если я правильно расслышал фамилию – надменно ответил адмирал.

– Как вы с ней познакомились, сеньор адмирал? Когда? – спросил Вебб – она сама к вам подошла? Это может быть очень опасно для вас.

Это было глупостью. Пытаясь вызвать адмирала на эмоции и откровенность, Вебб понял, что проиграл – лицо старика стало еще более надменным, в глазах появилось презрение. Он перевел взгляд на Вальенса

– Я обязан отвечать?

– Нет, сеньор адмирал – быстро ответил Вальенс

– В таком случае, сеньоры, я прошу вас немедленно покинуть этот дом. Это мой дом, и я не потерплю в нем грязных намеков ни насчет меня, ни насчет моей дочери. Честь имею, сеньоры, мой адъютант вас проводит.

Здоровяк в белой рубашке с короткими рукавами уже стоял в дверях… черные очки были зацеплены за дужку в нагрудном кармане и сам он был похож на вставшего в стойку добермана.

***

– Какого хрена ты меня не поддержал – резко спросил Вебб, когда они сели в машину

– Это я хочу спросить, какого хрена?! – взорвался Вальенс – ты что, совсем охренел!? Если бы я знал, что ты собираешься с ним об этом разговаривать, я бы тебя на порог сюда не пустил!

– Да ты хоть знаешь, кто она?!

– Представь себе, знаю! Протеже, воспитанница, приемная дочь – короче говоря, прикрытие чтобы появляться в высшем свете с телкой, которая тебя в три раза моложе и соблюдать при этом приличия. И все это прекрасно понимают, но только у тебя хватило ума начать задавать подобные вопросы…

– Возможно, эта девица причастна к теракту. Погибли мои друзья!

– Возможно?! Ты говоришь, возможно?! Ты говоришь, возможно, а я скажу тебе, что ты сейчас сделал. Ты только что разрушил весь базис доверительных отношений, которые мы тут создаем последние три года. Ты в десять минут слил в сортир плоды трехлетней работы и это уже не «возможно». Это так и есть!