– "Пошел на х…, мальчик! Папу своего будешь учить еба…ся!"

Швартовая группа, уже успевшая ухватить брошенный удачно линь, попадали на причал и стали просто кататься по нему от хохота, не в силах разогнуться. Однако, к их чести, конец из рук уже не выпустили, и вскоре тральщик благополучно был пришвартован к пирсу! На этом, собственно, представление кончилось, впрочем, как и «адмиральский» час. Но видно, что это еще не сказка, а присказка! Сказка будет впереди! Флотский порядок подразумевает послеобеденное построение (по окончанию адмиральского часа) и развод на работы или занятия. Вот и мы собирались посетить подлодку шестьсот сорок первого «буки» проекта, находящуюся в доке судоремонтного завода. И так как пришлось бы идти через город, то одеться следовало по "первому сроку". Мы с Юркой оделись заранее, а посему находились на верхней палубе и стали свидетелями очередного " циркового действа". На верхнюю палубу тральщика из «низов» вылез «качек» с небрежно наброшенным на широкие плечи бушлатом с «лычками» старшины второй статьи. Следом, полусогнувшись, появился молодой «карась», неся в руках перед собой полутора пудовую гирю. Поставив свою ношу рядом со старшиной, он снова нырнул вниз и вынес вторую гирю. Скинув небрежно бушлат на визирную колонку и оставшись в одной лишь полосатой маечке, старшина размялся немного и взял обе гири на «пупок». Раз-два, раз-два! Гири то попеременно, то вместе взлетали вверх. Раз… и левая рука предательски задрожала!? Бац!!! И гиря с грохотом покатилась по фанерной палубе тральщика! раздался неприятный треск по всему маленькому кораблику.

– …прекрати сейчас же! – закричал мгновенно появившийся на «верху» боцман.

– Замолчи, сундук, не ори так! Эй, Пупкин, занеси в «низа» гири"! Я на вахту!

Старшина снова небрежно накинул на плечи бушлат и отправился на корму. Где-то внизу кричал боцман:

– Пупкин! Почему паелы в машине не надраены?! Что это за ржавый болт торчит? Где у него гайка? Чтобы все тут блестело, и гайку закрути! Ясно?

– Так точно, товарищ мичман!

Мы уже стали спускаться по трапу на пирс, когда с тральщика выбежал «карась» и побежал в сторону стоящей неподалеку плавмастерской. Навстречу ему вальяжной походкой шел по причалу старший лейтенант.

– Куда собрался, Пупкин? – спросил офицер.

– Товарищ мичман отправили в мастерскую, за гайкой, товарищ командир! – козырнув, ответил матрос.

– Давай беги, но только быстро назад! – ответил офицер и направился к тральщику.

Облокотившись на кормовую пушку, старшина вдруг выпрямился и заорал во все горло:

– Смирно!

Взбежав быстро по трапу и отсалютовав приветствие флагу, командир корабля ответил:

– Вольно!

– Товарищ командир! Ну когда на «ДМБ» уйду? – даже как-то жалобно заскулил вахтенный.

– Успеешь…! На «ноябрьские» дома с девками будешь встречать! А пока готовь молодых!?

Сказав это, офицер отправился в ходовую рубку тральщика. На этом первое знакомство с «соседями» и первое «цирковое» действие и закончилось.

Почему именно мы с Юркой раньше всех переоделись в «чистое»? Да потому, что нас об этом персонально «предупредил» наш командир Афанас. Мы были дневальными и, если честно, не на какую экскурсию не собирались. Но наш командир роты настоял, чтобы и мы отправились на осмотр лодки, так как "будучи командиром аналогичной по проекту подлодки и находясь на боевой службе в Средиземном море, Афанас сумел потушить возникший на борту пожар, привести раненный корабль в базу и при этом не потерять никого из экипажа"!? Этот подвиг был отмечен орденом Красной звезды, который капитан второго ранга Афанасьев носил на правой груди, а чуть выше располагалась командирская "лодочка со звездой" – знак принадлежности к флотской элите! Именно таким вот командирам Владимир Высоцкий и посветил свою знаменитую песню "Спасите наши души…». А посему, так как мы с Юркой являемся " отпетыми разгильдяями и раздал баями, то нам будет крайне полезно полазить по лодке и прочувствовать всю меру ответственности и тяжести флотской службы…" Я уже раньше бывал в Кронштадте. Мне нравится этот опрятный и в меру чопорный городок! Майской весной и «бабьей» осенью, покрывшись яркими нарядами природы Кронштадт особенно красив и даже чуть-чуть поэтичен!