Если в этом втором путешествии Евдокс отплыл из Индии с северо-восточным муссоном и без опытного проводника, его легко могло снести к югу от намеченной цели. Впрочем, тот факт, что на африканском побережье сыскались лоцманы, свидетельствует, что он оставался в пределах оживленных торговых путей. В Египте весь его груз снова конфисковали. Евдокс сумел сохранить обломок носа от найденного им у африканского побережья погибшего корабля. Моряки в Александрии по обломку определили, что это «конь» – судно из карфагенского Гадира в Испании. Отсюда Евдокс сделал вывод, что карфагеняне огибали Африку с востока на запад. Он на собственные средства снарядил экспедицию и поплыл к Атлантическому океану через Путеолы и Гадир, однако в Атлантике встречные ветра вынудили его вернуться в Испанию. Примерно в 100 году до н. э. он снарядил еще одну экспедицию; дальнейшая его судьба неизвестна.

Несмотря на все обиды, которые Евдокс претерпел от своих царственных покровителей, Египет был теперь открыт для индоокеанской торговли, которая вскорости расцвела настолько, что для борьбы с пиратами в Красном море пришлось назначать специальных людей. Этим сохранившиеся сведения почти исчерпываются. Мы не знаем, было ли большинство купцов из Египта и Средиземноморья или из Индийского океана, и плавали ли эллинистические торговцы на собственных кораблях или на кораблях индусов либо арабов, не знаем объема торговли и насколько она была выгодна как для отдельных лиц, так и (в форме пошлин и сборов) для правительства, – все перечисленные вопросы остаются без ответа по сей день.

Даже после открытия канала между Нилом и Красным морем при Птолемее II купцы, направлявшиеся в Египет, обычно добирались только до Береники или до Миос Хормоса и очень редко доходили по Суэцкому заливу до Арсинои. Заброшенный канал постепенно приходил в упадок и к середине I века до н. э. сделался несудоходным. Если бы его поддерживали, египетско-римская история могла бы повернуться иначе. После сражения при мысе Акций Клеопатра, чтобы не попасть в плен, пыталась бежать через Суэцкий перешеек. Когда Марк Антоний нагнал ее в Александрии, «он встретился с Клеопатрою,[360] занятой большим и отчаянно смелым начинанием. В этом месте, где перешеек, отделяющий Красное море от Египетского и считающийся границею между Азией и Африкой, всего сильнее стиснут обоими морями и у́же всего – не более трехсот стадиев, – в этом самом месте царица задумала перетащить суда волоком, нагрузить их сокровищами и войсками и выйти в Аравийский залив, чтобы, спасшись от рабства и войны, искать нового отечества в дальних краях». Однако союзные Риму набатеи сожгли несколько ее судов, и Клеопатра, поверив заверениям Антония, что еще не все потеряно, отказалась от своего замысла. События показали, что Антоний ошибся. Он и Клеопатра погибли, а Египет попал под власть Рима.

Римляне живо заинтересовались красноморской торговлей, и в 26 году до н. э. некоему Элию Галлу поручили возглавить экспедицию в Йемен. Под началом Галла находилось десять тысяч воинов. Он привез в Арсиною все необходимое, начиная от строительных материалов до воды и провианта, и построил флот из примерно 80 боевых кораблей (бирем, трирем и легких судов) и 130 грузовых кораблей. Возле Синайского полуострова Галл потерял много судов «из-за несчастного плавания,[361] а не от какого-нибудь врага». Экспедиция закончилась провалом, однако Галл усвоил урок: на обратном пути из Йемена он высадил своих людей в Миос Хормосе и пешим ходом отправил к Нилу в районе Коптоса. Царства Южной Аравии – Маин, Саба и Хадрамаут – сохраняли независимость до распространения ислама в VII веке, однако экспедиция Галла не отбила у римлян интерес к соблазнам Востока. Наибольшую роль в перевозках товаров с востока на запад играли наземные караваны, однако географ Страбон отметил стремительный рост морской торговли. Сопровождая Элия Галла в Египет, он «узнал, что около 120 кораблей