Статус иностранного видеоблогера новой соцсети их нисколько не убедил. Соглашаться они начали только тогда, когда я в полуотчаянном крике бросил что-то про родство с самим Распутиным – самым известным уроженцем их деревни. Следом – доказательства. Скинул им цифровую подпись с сайта родословных, где в качестве образцов используется кровь (отдельная история, как я туда попал). Тут резко тон изменился.

Пишут потом в ответ, мол, из уважения к предку мы вас примем в качестве визитёра на полдня, без предоставления услуг, снимать можно будет только в одном особо отведённом месте. В остальных местах категорически нельзя. К постояльцам не приставать, все вопросы – к сопровождающему. Взамен – надо будет сняться в их небольшом рекламном ролике. Чистый бартер.

Какой институт благородных девиц, а не легендарное место разврата, подумал я в злобе. По крайней мере, броню пробил. Может, что и внутри получится интересное.

Принимали нас на частном причале. По периметру с суши – высокий забор с десятком дронобоев, не считая камер, колючки под током. Это лишь то, что я увидел.

Я быстро глянул снимок со спутника – просто окруженная оградой богатая деревенька, аккуратно всё стоит, много шатров и деревьев.

На входе металлоискатель. Разрешили взять одну камеру – и сразу её забрали. «Положим её в конце, где можно будет сделать запись». Я снял всю электронику и весь металл. Всё равно пикает. Монеты же! Показал, разрешили оставить с собой. Слишком ценная вещь.

Чокан тоже пропикал в рамочке. Провели по телу – всё молчит, а голова «пищит».

– Вторая междустанская, – говорит.

Показывает – шрам на голове под волосами, сразу надо лбом. Постучал камушком – глухой металлический звук.

Нас пропустили без лишних вопросов. Ого, думаю.

– Это чем? Пулей? Снарядом? – спрашиваю и показываю пальцем.

– Шуруповёртом. В гостях у чёрных памирцев.

И смотрит на мое недоумение. А я ж из цивилизованной страны. Ещё ж мои дорогие очки-огги заставили выложить – в мемноне ничего не посмотреть, я без сети будто приослеп и подоглох. Он понимающе вздыхает, глядя на моё недоумение.

– В плену, на допросе. – сам взгляд отводит, по сторонам глядит и моргает так, будто заплачет.

Первое же здание – музей. Музей Григория Распутина. Когда родился, чему учился. Знакомо, знакомо.

Мрачный взгляд исподлобья у предка моего. Надо бы подробней все это описывать, вы же на видео не посмотрите никак, кстати, да.

Дядька невесёлый лицом, в общем. Про его сексуальные похождения ничего сказано не было, но тут же рядом с биографическим стендом и отдельная комната с экспозицией про хлыстов. Не просто так. Хлысты – это такое движение среди православных. Очень колоритное. Практиковали самобичевание. А основатель утопил все религиозные книги в реке. Они, мол, для контакта с богом не нужны.

– Многие думают, что здесь обычный секс-клуб, в лучшем случае с БДСМ уклоном. Но это неправильно. Мы представляем скорей религиозно-философский орден, который изучает в теории и на практике наследие хлыстов. – это комментарий человека, который сопровождал нас.

Философский бордель? Тебя лупят по заднице плёткой с одной стороны, сосут член с другой, а ты в это время думаешь о том, определяет ли бытие сознание? Вслух такое только не говори.

– А почему вас коммунисты не закрыли?

– Кое-кто хотел. Но мы же валюту поставляем.

Может тут и сидит та секта, про которую говорил атташе? Прямо на виду.

Мы вышли из музея. Рядом с будкой сидели на цепи в шипастых ошейниках трое грузных мужчин с волосатыми спинами без одежды. И с кожаными повязками на глазах. Во рту – кляпы. Они мычали и пытались принюхиваться, лишь почуяв наше присутствие. Вот оно, началось! Гадкое зрелище.