А возможное участие моей семьи, моей крови в истории больших стран… резонно увеличивало мой интерес. Но порождало странное чувство – что я немного опоздал на судьбоносные решения, и придётся теперь заниматься только бытописанием и летописанием.

Что касается цифрового ревизионизма – тут я бы сильно поспорил. Интернет, библиотеки, масса независимых сторон – большую правду не скрыть.

Чувствую, будет нам о чём поговорить».

\\ Комментарий автора

«N.A.! Мой друг! Приветствую!

Ты прости, что обращаюсь так бесцеремонно на «ты», несмотря на то, что мы малознакомы. Не принимай как фамильярность. Но мне проще писать откровенно, если я буду чувствовать в собеседнике родственную душу.

Должен признаться, что почту за честь сопроводить тебя по морю Хард до самой плотины. У меня много ценной информации, но в настоящем письме я обойдусь вещами достаточно общеизвестными. К сожалению, высказываться слишком откровенно в сети небезопасно. В в бумажной, приватной форме я могу без купюр напомнить, дать вводную без лишней воды, без рекламного шума и яда. Предельно откровенно. За такой стиль, к слову, меня и сделали персоной нон-грата в Санкт-Ленинотуринске. Лишив, к сожалению, доступа в некоторые архивы. Потому и не можем встретиться там.

Уничтожить непонимание между нами легко. Многие описанные здесь вещи, особенно поначалу, уверен, хорошо тебе знакомы. Но я решил их зафиксировать, чтобы не спорить – ни очно, ни заочно – о наших взглядах на ход исторического процесса. Факты есть факты, а мнения есть мнения. Ни то, ни другое, как правило, не меняется. Но в постоянном движении находится такая субстанция как «интерпретация». Именно она может спрятать от нас отдельные факты и мнения, и выставить вперёд ненужные, мусорные, которые своей гравитацией внимания искажают общую картину.

Плотину Хард, например, одни видят как капиталистический завод, а другие – шансом хоть для какой-то сносной жизни. Идеологические изменения, мода на разные интерпретации всегда были. Но я говорю о более страшном явлении – цифровом ревизионизме.

И он хуже сожжения Александрийской библиотеки и нашествия гуннов, страшней большого дата-обнуления 2020-го и теракта в Прадо. Мы стоим на пороге геноцида всей накопленной информации. В наш век, когда вроде повсеместно – изобилие любых данных, оказывается, что от ценных, нужных и способных изменить ход истории избавиться куда проще, чем в старые добрые аналоговые времена меча и огня.

Начать сегодня новую волну уничтожения легко и просто. Я даже не говорю о постоянных переименованиях, смене границ, символов, замене одних слов на другие – это всё меркнет на фоне того, как легко и незаметно можно уничтожать целые пласты культуры, мешая расположение нулей и единиц на серверах, выбрасывая отдельные массивы данных из поисковых индексов. Когда мы – цивилизация – уничтожали примитивные для нас культуры, не глядя, походя, или не помогали им, когда они тонули, таяли, мельчали и деградировали – мы тогда и не представляли, что нечто подобное может случиться и с нами.

Новую реальность надо успевать зафиксировать. Именно поэтому некоторые очевидные вещи я снова проговорю. Поскольку уже – и я уверен в этом – уже происходит незримый цифровой ревизионизм. Разговор не отвлечённый, он очень и очень конкретный. Потому что именно Серверный край играет здесь не последнюю роль.

Эру нынешнего перманентного переформатирования требуется отрефлексировать. Потому так жизненно важна твоя работа, твоё присутствие здесь как независимого наблюдателя, репортёра, видеоблоггера, который фиксирует истину, пока она ещё цела, не размыта.