Я докурил последнюю сигарету, выбросил окурок и отправил следом пустую пачку. Никаких сравнений с собой: опустошённым, смятым и выброшенным на обочину жизни я проводить не стал. Развернулся и пошёл обратно. Хотелось побыть в тепле. Хотя бы ещё немного.

Дверь в комнату Адама была открыта. Когда я подошёл, оттуда как раз вышел мужчина в форме военной полиции. Я напрягся, но он скользнул по мне незаинтересованным взглядом и прошёл мимо. Вслед за ним из комнаты выскочил Адам.

– И напомните техникам про моё задание! – крикнул он в спину полицейскому.

– Так точно, полковник!

Адам заметил меня.

– Уже вернулся. – Он тепло улыбнулся. Подошёл и начал стряхивать с меня снег. – Смешной такой, весь белый.

– Что со мной будет после убийства Титана?

Адам мгновенно стал серьёзным.

– Не здесь, Мор, – попросил он, указал следовать за ним и ушёл обратно к себе.

В комнате Адама царил рабочий хаос. Кругом были разложены бумаги, схемы, документы. На некоторых стояла печать «Совершенно секретно». Я присмотрелся.

– Если запомнишь хоть букву на этих бумагах, мне придётся тебя убить, – сказал Адам.

– Э-э… – протянул я.

– Запомнил! – Адам шутливо нахмурился, а затем широко, совсем как раньше, дружелюбно улыбнулся. – Задавай свои вопросы.

– Что со мной будет?

– Если работать с нами больше не будешь, то сдадим тебя федералам. Из рук в руки. Вышку я от тебя отведу, дальше сам. Думаю, за хорошее поведение выпустят лет через тридцать. Если работаешь с нами – работай. Никто и слова не скажет.

– А генерал? Он же сказал…

– Не обращай внимания. – Адам махнул рукой. – Генерал Эндрюс всегда орёт и всегда чем-то недоволен. Дальше криков дело обычно не заходит.

– Обычно?

– Бывало мы с ним и до руководства доходили, но всё решалось в мою пользу. Открыто выступать против меня он не станет. – Адам подошёл ближе и понизил тон. – Есть у меня кое-что, что Эндрюс не хотел бы обнародовать. В случае чего он будет на моей стороне.

– У тебя есть компромат на генерала?

– Почему сразу компромат? – спросил Адам, смахивая с моей куртки остатки снежинок. – Некая информация, которая, будучи открыта всем, не устроит нас обоих.

– Не скажешь, о чём именно эта информация?

Я согревался и пока старался не думать о том, что грело больше: тепло в помещении или Адам, стоящий рядом.

Он пожал плечами.

– Ходят некие слухи о нашем с генералом возможном родстве.

– И что в этом плохого?

– Наша родня никогда не состояла в официальном браке между собой, но всегда была в официальном браке при рождении детей. По мне сильно не ударит, ты же знаешь, у меня никого из родни не осталось. А вот для генерала это станет клеймом на репутации. На-всег-да.

На последнем слове Адам смахнул с меня снег с капюшоном сразу. Его руки оказались на моих плечах, и больше не замечать того, что он стоял вплотную ко мне, стало невозможно.

– Что ты делаешь?

– Хочу попросить тебя об одолжении, – шепнул Адам, расстёгивая на мне куртку.

Я перехватил его руку.

– Спрашивай.

– Можно я сегодня у тебя переночую? – выдал Адам залпом и посмотрел мне в глаза коронным умоляющим взглядом. – Ну пожа-алуйста!

– Нет. У тебя своя комната есть.

Адам огляделся, его нижняя губа предательски и абсолютно ненатурально задрожала.

– Негде тут спать. Всё в документах.

А в глазах чертенята пляшут. И это полковник армии? Можно начинать переживать за безопасность страны.

– Разберёшься. Большой мальчик.

Я сделал шаг назад и собрался уйти. Адам всплеснул руками, вся наигранность сошла с него.

– Попробовать стоило.

Ничего спросить у него я не успел. В комнату зашла Ти, держа в руках поднос с едой.

– Ты за ужином плохо выглядел, Фрэнк. Я заварила тебе травяного чая и принесла мёд. Тебе надо подкрепиться.