Предостережения

В книге затрагиваются некоторые тяжелые для восприятия и неприятные темы; многие из реальных людей, о ком в ней рассказывается, прожили тяжелую жизнь, полную боли. Тем не менее я решил написать книгу в легкой манере, поскольку, как известно любому человеку, работающему в сфере психического здоровья, чувство юмора помогает избежать выгорания и облегчает восприятие ужасных вещей, которые люди делают друг с другом изо дня в день.

ВНИМАТЕЛЬНЫЙ ЧИТАТЕЛЬ ЗАМЕТИТ: Я НИКОГДА НЕ СМЕЮСЬ НАД СТРАДАЮЩИМИ ЛЮДЬМИ, ОДНАКО ЧАСТО ВЫСМЕИВАЮ СЕБЯ И СОМНИТЕЛЬНЫЕ СЮЖЕТНЫЕ ЛИНИИ, ВСТРЕЧАЮЩИЕСЯ В НЕКОТОРЫХ ИЗ РАССМАТРИВАЕМЫХ МНОЙ ФИЛЬМОВ.

Разумеется, иногда я буду отпускать ехидные замечания в адрес тех, кто причиняет боль и/или убивает других. С моей точки зрения, если нарушаете права другого человека, получить язвительный комментарий от занудного автора – это меньшее, чего вы заслуживаете.

Для всех остальных надеюсь, вам понравится это мрачное путешествие по бесчисленным ужасам киноэкрана, мировой истории и человеческого разума.

Часть I. Монстры на заре кинематографа

Гравюра «Оборотень или каннибал» Лукаса Кранаха Старшего (около 1505–1510 гг.)

С разрешения Wikimedia Commons / Metropolitan Museum of Art / Harris Brisbane Dick Fund, 1942


Глава 1

Клиническая ликантропия

Волки-оборотни (песчанки-оборотни) среди нас

Homo homini lupus («Человек человеку волк»).

Древняя латинская поговорка

У оборотня есть яйца.

«Взвод чудовищ» (1987)

Хотя я любил фильмы о монстрах столько, сколько себя помню, у моей любви были свои пределы. Еще в детстве я считал: если и есть кто-то из сверхъестественного бестиария, кого я терпеть не могу, так это волк-оборотень. Вампиры? Без проблем. Мумия? Довольно глупо, если честно. Но всякий раз, когда я сталкивался лицом к лицу с этим косматым ужасом превращения человека в животное, оборотнем, мне становилось глубоко не по себе.

Я до сих пор отчетливо помню, как одолжил у дяди Эрнеста книгу на эту тему, когда был семилетним начинающим психологом. На обложке красовалась старая гравюра, похожая на ту, что представлена на предыдущей странице.

Нет нужды говорить, что образы и слова в этой книге были одновременно ужасающими и завораживающими. За раз я мог прочитать лишь несколько страниц, после чего возвращался к более безопасным развлечениям в виде «Рыцаря дорог» или «Тандарра-варвара».

Я совершил ошибку, взяв эту книгу в мягкой обложке с собой в первый поход с родителями. Когда на сельскую Пенсильванию опустилась ночь, уснуть не удалось. Может, дело в темноте, вызывающей клаустрофобию густоте деревьев или во внезапном осознании фонетического сходства между «Пенсильванией» и «Трансильванией», однако я чувствовал ледяные мурашки в животе. К тому времени, как я убрал книгу и фонарик – уже после того, как родители легли спать, – урон уже был нанесен. Остаток ночи я провел, нервно прислушиваясь к далекому вою и тихому хрусту мертвых листьев под когтистыми лапами – звукам, которые могли бы возвестить о приближении злобного человека-зверя, готового положить конец моей жизни.

Когда на следующее утро сквозь листву берез пробился солнечный свет, я почувствовал себя лучше и (со сдержанным оптимизмом) решил, что каким-то образом получилось избежать ужасной участи. Тем не менее повторять подобную ночь больше не хотелось. После завтрака всухомятку и длительного самоанализа я взял ситуацию под контроль единственным способом, который мог придумать мой подростковый мозг: закопал книгу под грудой камней и грязи и оставил ее там гнить на веки вечные. Хотя я чувствовал себя немного виноватым за это решение – особенно потому, что книга не моя (прости, Эрни), – это оказалось довольно эффективным средством против очень реального страха.