– Я понимаю – тебе по-прежнему не хочется жить.

– Жить?! – усмехнулся Стэн. – То есть пребывать в вечном, нескончаемом одиночестве, задыхаясь от невозможности быть частью этого трижды прекрасного мира?! Жить, чтобы в конечном итоге очутиться в психушке? Дабы и там процеживать память, но теперь уже сквозь решетки на окне?! Или вы станете мне доказывать, что в этой моей жизни остался хоть какой-нибудь смысл?

– Я знаю только одно: ты обязательно найдешь этот смысл.

– Где? – Стэн криво усмехнулся. – Где я его найду – в секс-шопе? Бросьте! Нет никакого смысла в этой моей жизни. Нет смысла жить, нет смысла бояться, ведь страх – эволюционное приспособление, помогающее сохранить собственную шкуру. Но какой во всем этом толк? Зачем беречь свою шкуру, если она мне опротивела? Я признал свое поражение. Вот и все.

– А я не признаю поражений. Для меня есть только один путь – Победа. Даже если я промахнулся… Только Победа.

– Вы не поверите, но для меня все это пустые слова. Возьмите мой случай. Раньше я не был злым. И не обозлился бы, если бы дух небытия не пожрал их, Эмили и Сью. Я не хотел понимать, что они ушли. Даже в своих мыслях я не мог признать этого. Они не могли умереть. Не могли – вот и все! Но я боюсь…

– Что рано или поздно тебе придется это осознать?

– Да. И не только это, но и многое, многое другое. Страшно не умереть, нет, этого я как раз и не боюсь. Страшно осознавать, что больше ничего не будет. Смерть забирает у нас все, все самое дорогое. Люди, которые ушли, больше никогда не вернутся. Вот в чем весь ужас. Никто не оттащит меня от пропасти.

– Конечно. От пропасти тебя оттащить никому другому не удастся. Никому. Это верно.

– Ну, вот видите!

– Только ты сам сможешь оттащить себя от нее. У тебя есть выбор – вот что ты должен понять. Кем ты хочешь быть? Кто ты сейчас?

– Если честно – сейчас я опустошенный сосуд.

– Отлично. Наполни его тем, что хочешь ты, а не другие.

– Я ничего не хочу. Небо тому свидетель! – заверил старика Стэн.

– Небо… Небо остается и будет оставаться тем же самым, что было десять, сто, тысячу лет назад. Есть вещи, которые меняются медленно, а есть вещи, которые меняются быстро.

– Например?

– Например, люди.

– Люди меняются быстро? – усмехнулся Стэн. – Что-то не замечал.

– Я имею в виду их быстрое изменение по отношению к нам. К нам лично. Например, вчера они были плохие – сегодня хорошие.

– Наоборот – бывает. А так, как вы говорите – не припомню. Поэтому я не люблю людей.

– А компьютеры?

– Их – люблю.

– Почему?

– Потому что с ними проще. Они делают только то, что ты им скажешь. Им не надо объяснять дважды. Это настолько удобно и гармонично, что даже пугает.

– А люди?

– Мне нет до них дела.

– Но ты ведь тоже человек.

– Ну и что? Что толку от того, что я человек?! – воскликнул Стэн с раздражением. – Кому это нужно?!

– Тебе самому.

– Чушь собачья! – зло произнес Стэн и добавил: – Какой прок в том, что я человек, если я уже давно не живу, а существую? Или вы знаете, как мне перестать существовать и начать по-настоящему жить?

– Это очень просто. Скажи себе – долой вирусы душевной смуты и упаднических настроений!

– По-вашему есть спасительная вакцина от моей болезни?

Стэн произнес последние слова с каким-то странным раздражением. Тем более странным, что этот старик, видимо хорошо знал, что говорил.

И чем больше Стэн раздражался, слушая слова японца, тем более тот был спокоен.

Вот и сейчас он все тем же ровным безэмоциональным голосом ответил ему:

– Это тебе только кажется, что спасительного лекарства от твоей болезни нет. Это всё оттого, что ты спишь. Все люди спят. Поначалу они просыпаются, затем бодрствуют, чтобы опять заснуть. Это они называют жизнью. Маленький сон во время вечного сна – вот что такое жизнь. Ты хочешь узнать про свой сон?