– Хорошо, это я не учел… Сделаем по-другому – разобьем лагерь прямо здесь, чтобы в случае опасности укрыться в вертолете. Мертвую женщину придется вынести – тут уж ничего не поделать. Есть другие предложения?

– Ее можно укрыть прутьями и ветками, чтобы зверье не почуяло! – поддержал его краснорубашечный Петр. – А чтобы нас увидели, вертушку и спалить можно!

– Что за чушь?! Не так нужно делать! – твердо отрезал Степан. – Базироваться надо на открытой поляне. Чтобы нас заметили, и чтобы мы смогли увидеть приближающийся самолет или вертушку. Заберем оттуда все полезное и будем искать подходящее место. И все чики-пики будет!

– А если звери? Чё тогда? – с опаской возразил ему Петя.

– Да ничё! Если мелочь какая – огнем отмахнемся, а если медведь или волки – писец нам, не повезло, значит!

– Ну знаешь, – затянул Петя, – как-то мне так не нравится.

Народ зашумел: «слишком опасно!», «не хочется ночевать там, где только умер человек…», «там, наверное, еще кровью пахнет…», «нехорошо ее бросать на съедение», «неужели все так плохо?», «а что, если правда звери?», «порубить бы здесь деревья, нах…», «смотри, комаров и мошки сколько – они хуже всяких зверей, монстры!»

Не привлекая внимания других, я подошел к пилоту:

– Степан, разве у нас не должно быть аварийного маяка? – спросил я шепотом.

– Маяк-то есть, – еще тише ответил он, – только уже года три как не работает – тут всем по барабану как мы летаем. Машина-то надежная…

– Предложите ему, чтобы все высказались и проголосовали, – я кивнул на пухлого босса, который размахивая руками, продолжал убеждать остальных в своей правоте. – Думаю, у меня получится их убедить.

Пилот удивленно и недоверчиво посмотрел мне в глаза и, ничего в них не разглядев, все же согласился. Голосование было объявлено.

– Пусть Антон первый выскажется, – неожиданно для остальных предложил пилот.

Возражений не последовало.

– Давайте все взвесим, – спокойно начал я, попеременно заглядывая каждому в глаза, – Иван Алексеевич верно подметил, что вертолет может спасти нас от зверей, укрыть от дождя и мошки, – он ответил на мой взгляд довольным киванием. – Но мне кажется, это только в теории, – я поймал сомневающийся взгляд Инги. – Допустим, напали волки – как быстро мы сможем все забраться в салон? Ведь дверь более чем в метре от земли, – Инга закивала. – Допустим, забрались, но как долго мы там просидим? Волки могут днями свою добычу ждать, – мне показалось, что старый вахтовик тоже уже был на моей стороне. – И это уже не говоря о том, что вы сказали без меня – труп в салоне, похороны невозможны, а место неприметно для спасателей. В общем, я предлагаю поддержать план Степана – вынести из вертолета все, что есть полезного, найти открытое место, закрепиться там и ждать помощи.

Моя небольшая речь оказалась убедительной – меня поддержали все, за исключением уже не очень уважаемого Ивана Алексеевича. Он продолжал упорствовать – махнул на нас рукой, сел на трухлявый ствол и разрешил нам «делать, как знаем».

Мужчины, за исключением обиженного босса, принялись за разгрузку. Пилот в транспортном отсеке, мы с Петром в салоне, вахтовики – снаружи. Передавая поклажу, я старался не смотреть на труп Марго – оказалось, что находиться рядом с мертвым телом крайне некомфортно. В голову лезут разные мысли, кажется, что труп уже начал разлагаться и пахнуть…

– На самом деле, Антоха, дела наши лучше, чем ты думал, – заявил мне пилот.

– С чего бы это?

– А ты посмотри, – гордо подозвал он.

Я вскарабкался выше, в транспортный отсек. Там лежала гора брезентовых рюкзаков, чем-то плотно набитых, несколько ящиков баночного пива и колы, коробка водки и большой пакет со всякой всячиной – чипсы, шоколад, сигареты.