– Я не хочу сказать, что дядя бестактен или что-то вроде того. Просто я для него ребенок. Ты должна была заметить… Он пока не может воспринимать меня иначе, как бы порой неудобно это ни было. Поэтому большую часть времени он просто всячески вгоняет меня в краску, но… вообще он хороший человек.

– А твои родители… – начала вдруг Кайтен, вспомнив, как напрягся Вик, когда Маркус коснулся этой темы за столом. – Ты их давно видел?

– Слишком давно, чтобы скучать или о чем-то сожалеть. – Губы Виктора дернулись. – Мне было от силы шесть, когда начались первые стычки Партии Процветания со Вторым Порядком. Отцу, как одному из основателей Партии, грозила опасность. Он решил бежать из Цитадели, мать к нему присоединилась. А вот мне они такой судьбы не хотели. Поэтому и оставили с дядей. Знали, что с ним я не пропаду.

– Почему они не вернулись за тобой, когда Второй Порядок свергли? – нахмурилась Кайтен.

– Прошло слишком много времени. – Виктор пожал плечами, словно пытаясь сбросить невидимый груз. – В бегах они умудрились осесть в хорошем месте, где начали жизнь с чистого листа. Завели еще детей, кажется. Постарались забыть о Цитадели и о том, скольких их друзей погубил здесь Второй Порядок. И, получается, забыть обо мне тоже… Впрочем, когда у них появилась возможность вернуться, я сам уже был взрослым. И не нуждался в них, как раньше.

Виктор говорил так непринужденно, что Кайтен почти верила. Она не сомневалась, что он не держит на родителей зла – он был слишком хорошим человеком, чтобы цепляться за детские обиды. Тем более у него был Маркус.

– Тайна в обмен на тайну? – предложил Вик, внезапно оживившись. Кай вздохнула, догадавшись, к чему он клонит.

– Ты хочешь узнать о моем киберглазе.

Виктор неуверенно заглянул ей в лицо.

– Только если ты не против.

Если в этом мире и существовал человек, которому Кай могла рассказать об этом свободно и прямо, то он стоял перед ней.

– Мне было восемь. Моя линза дополненности сгорела прямо во время использования. Микровоспламенение от какой-то внутренней ошибки. – Кай передернуло от количества крови в том воспоминании. – Пришлось провести некоторое время в клинике. Я быстро адаптировалась. Научилась жить с искусственным глазом. Родители очень мне помогли. Я собиралась заменить имплант на более естественный после совершеннолетия, но Полное Отключение меня немного опередило… – Она грустно улыбнулась. – Поэтому я решила оставить тот, что есть, в память о родителях. Тем более функционально он меня полностью устраивает.

– Жаль, что тебе пришлось все это пережить. – Виктор смотрел на Кай сочувственно и серьезно. Он коснулся пряди ее волос, отвел в сторону, чтобы получше рассмотреть золотистую радужку, и продолжил: – Это хорошая модель. Даже несмотря на то что сейчас их не выпускают. Такой же глаз был у моего преподавателя, он нарадоваться на него не мог…

Кайтен насмешливо подняла бровь.

– Таким странным образом ты пытаешься меня утешить?

– У меня были и другие варианты, – скромно сказал Виктор, поднимая голову. Последовав его примеру, Кайтен увидела небо, целесообразность которого пару часов назад подвергала сомнениям.

Оттенки глубокой синевы смешивались, создавая неповторимую палитру. Серп полумесяца то исчезал, то появлялся из-за полупрозрачных сгустков туч, а звезды, перемигивающиеся в бездонной темноте, складывались в созвездия. Когда Кайтен попыталась по памяти отыскать Большую Медведицу, у неба словно обнаружилась вторая глубина: едва заметные на первый взгляд точки заполнили пространство между более яркими. Сосредоточившись, Кай с восторгом обнаружила, что дальше прячется еще одна россыпь звезд. И параллель с фрактальными городами проявилась как-то сама собой.