– Как это? – не понял Глеб.

– Видите ли, только такое юное создание как вы, да еще терзаемое высокими чувствами, может найти то, не знаю что. Вы уже достаточно повзрослели, чтобы принимать серьезные решения, но вы еще достаточно юны, чтобы понимать их истинную серьезность. А я, увы, слишком стар и понимаю серьезность всякого решения, именно поэтому мне так трудно его принять. Это вам понятно?

– Не совсем, – признался Глеб. – Да и не старый вы никакой, вам всего-то лет пятьдесят, наверно.

– Оставим в покое мой возраст, молодой человек. Скажу вам только одно: вещица, которую я ищу, была утеряна здесь пятнадцать лет назад. – Он окинул Глеба оценивающим взглядом. – Незадолго до вашего рождения. С тех пор я тщетно пытаюсь отыскать ее. Проблема заключается в том, что лично мне в руки она ни за что не дастся, она ведь от меня же и прячется.

– Простите? – переспросил Глеб. – Она, эта вещь, живая, что ли?

– Нет, конечно, – улыбнулся краешками губ Черный человек. – Но ведь и у вещей может быть душа. Мы часто называем предметы неодушевленными, даже не предполагая, как глубоко заблуждаемся. Так и с этой вещицей. Если она вдруг вам попадется, а я в этом нисколько не сомневаюсь, не сочтите за труд, отдайте ее мне. Право, вам она ни к чему, а мне надо вернуть ее на законное место.

– А что за вещица? – с надеждой спросил Глеб. – Револьвер?

– Почему револьвер? – искренне удивился Черный человек.

– Один мой одноклассник нашел где-то здесь старый револьвер.

– А, это тот самонадеянный юноша, который по неосторожности сам себя ранил?

– Откуда вы знаете? Вы что, из милиции?

– Нет, я не из милиции и к сыскной службе никакого отношения не имею. Просто знать все обо всех – это тоже, так сказать, часть моих обязанностей. А что касается оружия… Да, в этой земле его покоится немало. Много войн и сражений прокатилось по этим местам… Но предмет, о котором я упомянул, – не револьвер, хотя сила его куда более разрушительна… Даже представить себе трудно, какой колоссальный ущерб может он нанести. Ну да ладно. Главное, пообещайте отдать его мне.

– Вы, извините, все какими-то загадками говорите. Я ничего не понимаю. Какой-то таинственный предмет. Ну, допустим, найду я его, хотя я так и не понял, что должен найти. Но где мне вас-то потом искать?

– Не беспокойтесь, меня не надо искать. Просто приходите на эту скамейку. Я вас буду ждать прямо здесь. Только обязательно приходите. А сейчас позвольте откланяться.

Черный человек встал, приподнял шляпу и, резко повернувшись на каблуках, зашагал прочь.

– Бред какой-то! – пробурчал Глеб, уставившись на раскопанную им ямку. – Но что я все-таки должен… – Он поднял взгляд, но Черного человека нигде не было. – Чертовщина! – вздохнул Глеб и в очередной раз с силой ковырнул носком ботинка рыхлую землю.

Внезапно на дне лунки что-то блеснуло. Глеб даже вздрогнул от неожиданности. Он схватил валявшуюся поблизости ветку и, сев на корточки, стал осторожно ковырять землю вокруг странного блестящего предмета.

То и дело оглядываясь, словно боясь, что его кто-то увидит за этим занятием, Глеб откопал небольшой, желтоватого цвета металлический футляр.

«Неужели золотой? – пронеслось в голове. – Да нет! Ерунда! Откуда? Скорее всего, латунь. Или все-таки золото?»

Глеб смахнул с него прилипшие комочки земли. Покрутив, он обнаружил маленькую защелку и осторожно открыл футляр. На черном бархате лежал монокль в золотой оправе и с такой же цепочкой. Глеб дрожащей рукой извлек монокль и приложил к глазу. Странного лилового цвета стекло словно бы искажало действительность. Деревья вокруг казались голыми и безжизненными, как после пожара, а заброшенная усадьба, напротив, – будто только что отреставрирована.