Когда на тебя движется трехметровая воронка гудящего пламени, мозг в панике прячется куда-то в задницу. Он отказывается признать, что такое бывает, поэтому логические доводы вдруг перестают действовать. Не думаешь о том, что между тобой и огнем – метра три. Что эти три метра – чистый бетон, не политый бензином, на котором нечему гореть… Просто видишь, что на тебя идёт воплощение мощи. Хищник, которому ты – на один зубок, против которого всё, что ты можешь и умеешь – словно комариный укус.

После того случая я лучше стал понимать людей, у которых есть какие-то фобии. Фобии иррациональны по определению, страх не слышит голоса разума… Больной аэрофобией никогда не прислушается к статистике, которая чётко доказывает, что самолет – самый безопасный вид транспорта, он просто не услышит её… Вот и мне, если бы за ту секунду, которая ушла у смерча на то, чтобы качнуться в мою сторону, кто-то успел рассказать, что огонь по бетону не ходит – я не услышал бы. Потому что я отчетливо видел, что ЭТО идёт ко мне…

Видел и успел сделать шаг назад, а в следующую секунду смерч исчез, снова превратившись в гудящую, но слабеющую с каждой секундой стену огня.

Дух огня ушёл…

Как же я жалел, что у меня тогда не было с собой фотоаппарата! Мы ещё не раз ходили на коттеджи, кидались коктейлями Молотова в то же самое место, каждый раз держа мыльницу наготове… Но повторить такое специально не смогли. Наверное, хитрожопый дух огня просто не хотел светиться на пленке.

Прошло года четыре, а, может, и все шесть, и вновь абсолютно случайно мы вызвали духа огня…

Традиционно по весне мы пускали палы. Сразу же за чертой города начинались поля, и мы, едва выйдя к ним, тут же поджигали траву. В тот день я был с фотоаппаратом, но… Толку-то…

Как всегда мы шли по трубам. Увидев место, где должно бы хорошо гореть, я спрыгнул с них, поджег в двух местах и снова забрался наверх, дабы лицезреть пожар во всей красе. Даже фотоаппарат достал – вдруг смогу увидеть что-то интересное?

Сначала ничего особо интересного и не происходило, хотя, конечно, было забавно наблюдать два сходящихся фронта огня… Но не сказать, чтобы это было прямо-таки пламя… И не такое поджигали! Затем я перевёл взгляд левее – там огонь добрался до высокой травы и заполыхал уже вовсю…

Два сходящихся фронта огня смотрелись вполне колоритно, но, опять же, и не такое видели…

И в этот момент налетел ветер! Там, где огонь секунду назад лениво лизал пришедшуюся не по вкусу траву, теперь бушевала стена пламени высотой этак в мой рост. Два фронта сошлись, и… И чёрт его знает, что могло вызвать такое явление, в чистом поле-то стен и сквозняков не было… Но, в общем, посреди поля вновь вырос уже знакомый мне смерч, только раза так в полтора больше встреченного мной в коттедже.

Словно сам Кулла, злой ветер из славянских мифов, огненный смерч постоял несколько секунд на одном месте, будто бы осматриваясь, а затем рассыпался! Именно рассыпался, как рассыпается на боевые единицы только что действовавшая как единое целое группа спецназовцев.

Рассыпался и пошёл на все четыре стороны, за секунду глотая по паре метров заросшей травой земли…

Матеря себя на все лады, проклиная тот день, когда я родился на свет, и все дни моей бездарной жизни, я выхватил фотоаппарат в тот момент, когда всё уже закончилось. Ветер стих, и огонь уже не полыхал, а вновь не спеша поглощал траву…

И только здоровенная выжженая проплешина косвенно свидетельствовала о происшедшем…

А спустя ещё минуту приехали, мать ихнюю, пожарные!!!

Точнее, нет, не ихнюю, пожарные-то молодцы, работу работают! А вот тому мудаку, который их вызывает на безобидные палы, я бы сказал, что я о нём думаю… И пожарным фигней страдать приходится, и нам весь кайф обломал…